Янтарин - [27]

— Приветствую тебя, Феникс, человеческий наёмник, — прожурчала фигура. Мужчина ощерился.

— Моё имя Гельхен, — упрямо прошипел он.

— Так же, как и моё Лиам, — непонятно с чем согласилась собеседница. Её водяные глаза медленно разглядывали прижавшуюся к наёмнику фигурку. Золотые глаза испуганно моргнули. Лиам задумчиво склонила голову. — Извини, что пришлось заманить тебя к усыпальням, но к человеческому поселению мне путь заказан, а как иначе я могла посмотреть на того, кто был мне так интересен.

Он даже не сразу понял, что женщина обращается к мальчишке. Который, кажется, отлично всё понимал и отчётливо лязгал зубами. Рука ещё ближе притянула его к себе.

— Хоть бы плащ на себя нацепил, дубина, прежде чем за мной сунуться, — едва слышно прошипел он, но Лиам его услышала, мелодично рассмеялась, давая знак своей свите отступить на шаг в лесные сумерки.

— Ты спас мою сестру, я не забыла этого, — сказала она. — Не бойся нас, наёмник Гельхен.

— Я и не боюсь. Наяды безобидны.

Лиам засмеялась. Рыжий отчётливо лязгнул зубами — безобидными наяды были сотню лет назад, во времена рассвета фениксов. Теперь расы отдалились друг от друга, кровь потеряла силу или наоборот — приобрела ранее невиданную власть. Мир изменился. И наяды не были исключением — защищая свою территорию они не гнушались притопить особо активных нарушителей границ. В последнее время.

— Зачем вам мальчишка?

Водяные глаза скользнули по шапке рыжих волос. С сожалением и недоумением.

— Хотела посмотреть на феникса, так взволновавшего Мортемира. Разве ты не слышал от Ферекруса, что некромант очень заинтересован в твоём маленьком друге?

— Он… что-то про ключ говорил, — невнятно буркнул Рыжик.

— Да. Он имел в виду тебя. Хотя и сам этого не знал.

— Он сказал про… про…

— Янтарный медальон? — квадратные зрачки переплавились в шестиугольные звёздочки, чуть насмешливо сверкнувшие в сторону изменившегося в лице наёмника. — В данном случае — фитюлька. Всего лишь подарок одного безмозглого юнца, эдакий талисман на удачу. Ну и жучок-поисковик, чтоб не терять из виду его обладателя. А Ферекрус чурбан. И всегда им был, даже когда не был камнем.

— Феликс? — тихо и неуверенно позвал Гельхен, поворачивая вспыхнувшего ребёнка к себе лицом. — Принц Феликс? Сын феникса королевы Фионы?

Лиам засмеялась.

— Воды небесные, Гельхен, неужели ты думаешь, что нам понадобилась бы твоя помощь, будь пред нами юноша? Открой глаза, человеческий наёмник, раз потерял нюх!

Рыжик вспыхнул… вспыхнула. Оглушённый, Гельхен неуверенно потянулся к залившемуся мёртвенной бледностью лицу. Королева почти никогда не бледнела, как истинный феникс, она пылала до корней волос. Её же дочь от мамочки унаследовала только… разве что…

— Ты не можешь быть дочерью королевы. В тебе нет ничего от фениксов, — сухо прокомментировал мужчина, когда рыжая девчонка вместо того, что отскочить и залиться румянцем, как все добропорядочные девицы, неожиданно ощерилась и попыталась тяпнуть бесцеремонную ладонь.

— Это в тебе нет ничего от фениксов, разве что потрепанная временем птица, — прожурчала Лиам. — За этой девочкой Мортемир выслал отряды по всему Янтарному краю вплоть до границ Нерререна, где его громилы должны караулить свадебную карету. Не знаю как вам удалось его перехитрить и забраться так далеко, но теперь можете считать, что везению пришёл конец. Воды, идущие с востока шепчут, как там неспокойно.

Гельхен потянулся к мечу.

— Оставь это, — грустно попросила наяда. — Если бы я хотела, уже давно отобрала маленького феникса и прикопала тебя в одном из склепов. Просто мне хотелось, чтоб ты знал, что по пятам за вами идут ищейки некроманта.

— Оборотни.

— И они тоже. По крайней мере один вынюхивает от самой Говерлы.

— Погоди, ты скала, Мортемир выслал… отряды? Но у падальщика нет постоянных воинов. Он нагребает их непосредственно перед боем.

Лиам кивнула. И грустные глаза её устремились за спины наёмника и прижавшейся к нему девчонки. Туда, где за деревьями мерцали могильные камни старого капища — последствие неудавшегося защитного заклинания.

— Ферекрус тебе не рассказал, зачем приходил Мортемир?

— Хотел забрать его ораву.

— Нет. Он приметил их для себя уже будучи "в гостях", как он любит говорить, — аккуратные губы скривились в горькой усмешке. — В болотах полным-полно мертвецов-утопленников. Ферекрус ими не интересуется и если те не вылазят из трясины самостоятельно, так и остаются забальзамированными памятниками сами себе. А этот стервятник в них очень даже заинтересован.

— Он набирает мертвецов…

Наяда стыдливо опустила ресницы.

— Он и здесь побывал?!

Едва уловимый вздох.

— Вы не защитили свои усыпальни!

Наяда вздёрнула подбородок.

— Мы — водяной народ, а не цепные псы. К тому же, он не забрал всех. Только обычных людей — на полукровок силёнок не хватило.

Но Гельхен не слушал, просчитывал в уме цифры. Никаких энергетических колебаний вокруг могил он не почуял, значит, прошёл как минимум месяц. Но капище светилось, значит наяды до сих пор ставили защиту. Словно опасались повторного пришествия. Зачем? Наяды даже не живы, чтоб отнять у них души и тем самым поработить. Да даже если этот гад нашёл способ подчинить себе древнюю расу нелюдей, какой в этом толк — воины из наяд никакие, богами они не являются, чтоб извести их на корню и тем самым осуществить своё жизненное предназначение. Значит, нацелился на захоронения полукровок. А чтобы их поднять, нужен артефакт, сотворённый кем-то посильнее простого некроманта. Бог, дух, нимфа — кто-то, неподвластный обстоятельствам, искривляющий пространство под себя, вечность убегающий от смерти Морты. Мир слишком изменился, нет тех богов, духов и нимф, способных сотворить подобное чудо — слишком мало осталось магии. Проще найти старый камешек, ещё оставшийся в этом пыльном мире, чем сотворить новый. Но как же их осталось мало — артефактов, способных подымать из могилы. Ферекрус на свой выменял каменное тело и подобие жизни, Родомир заплатил откупной за свободу племени, Лейм отколола кусок земли, сделав его островом и приютом для своих нимф.