Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3. Пьесы и киносценарии - [95]

Степанида. Вот и умница. Почему ж его не удержала?

Лиля. Не подозревала тогда ничего!

Степанида. Нечего оправдывать!

Лиля. Гражданин один подошел к Роме на стадионе. "Мальчик, говорит, у вас будущность спортсмена. Могу пойти к вам тренером!" Ромка объяснил, что он без средств. Тогда неизвестный дал слово бесплатно тренировать его на чемпиона мира…

Степанида. На чемпиона мира?!

Лиля. Да, представьте себе! На самого быстрого бегуна во всем мире! Как братья Знаменские или Эмиль Затопек…

Степанида. Вот и добегался!

Лиля. Ромка, глупый, увлекся, тренируется! Чемпион мира! Он хотел, чтобы я им гордилась, как не знаю кем! Да я и так им горжусь, Степанида!

Степанида. Ты гордишься, а он вор!

Лиля. Неправда, он не вор!

Степанида. В шайке-то ведь состоял?

Лиля. Рома сначала не знал, что то была шайка!

Степанида. Взял бы и заявил в милицию!

Лиля. Советовала! "Не могу, говорит, они тебя убьют! Ты у них заложница за меня!"

Степанида. Заложница!.. Страх какой! Как же его поймали?

Лиля. Наверное, в угрозыск кто-нибудь сообщил…

Степанида. Значит, донес кто-то…

Лиля плачет.

Бедная ты моя девонька!

Лиля. Я его так люблю, Степанида… Любовь — это такое чувство, когда все-все можно вытерпеть… Какую угодно боль… Вот была одна девушка. Наверное, у нее тоже не все гладко получалось… И плакала, как все девочки, и задачи у нее не решались!

Степанида. Какая девушка?

Лиля. Какая, какая! Зоя Космодемьянская! Вот какая!

Степанида. Она же героиня, куда тебе!

Лиля. И я хочу такой быть! Честной! Стойкой до конца! Не бояться!

Степанида. Вот и есть случай не бояться — возьми гражданина в оборот! Зачем он, подлюга, копался в хозяйских бумагах вот здесь на столе?

Лиля. Какой гражданин?

Степанида. Обыкновенный, напудренный.

Лиля. У папы не его частные дела…

Степанида. Ага.

Лиля. За это, знаете, что бывает?

Степанида (басом). Расстрел.

Лиля. Где он?

Степанида. С мамой.

Лиля. Зовите сюда. Да без мамы!

Степанида. Будет сделано! Я тоже стану недалеко! (Уходит.)

Лиля (одна). Это безобразие! — скажу. Да как вы смели трогать бумаги? — скажу. Я вас под суд отдам! Под суд? Нет, под суд я не имею права отдавать… Вам не стыдно в глаза смотреть?! Девочки уверяют, что у меня волевые глаза… (Опирается руками о стол. Принимает, как ей кажется, грозную позу.)

Стук в дверь.

Войдите!

Входит Пахом Никитич.

Пахом Никитич. Вот, Лилечка, билеты в кино. Кажется, изъявляла желание? А это яблоки… (Кладет яблоки и билеты.)

Лиля. Стипендии еще не выдавали. Откуда деньги?

Пахом Никитич. Зачем мне две роскошные бритвы, скажи, пожалуйста?

Лиля. Вы, дядя, снова чем-то взволнованы?

Пахом Никитич. Получил от твоей мамаши приказ передислоцироваться на улицу!

Лиля. Опять?! Трудно вам ее не дразнить? Могли бы поговорить по душам с прокурором, дядя Паша. Так и так, примите меры против домашних вредителей!

Пахом Никитич. Ты ведь тоже не обращалась к прокурору!

Лиля. Я — другое дело.

Пахом Никитич. Почему другое?

Лиля. Прокурор носи? дома розовые очки, дядя!

Пахом Никитич. Вот бы знать, где он их прячет, когда идет к себе на работу, — разбил бы вдребезги! Пускай открытыми глазами взглянет на свой дом!

Лиля. Чудак вы, лейтенант.

Пахом Никитич. Когда совьешь собственное гнездо, разрешишь приходить к тебе пить чай? Пустишь, а?

Лиля. Если получится гнездо, дядя Паша.

Пахом Никитич. Получится, черт возьми! Ты — настоящая! С тобой и на фронте надежно было бы. Храбрая!

Лиля. Первая трусиха в классе!

Пахом Никитич. Пойдем в кино?

Лиля. Нет.

Пахом Никитич. Кого-нибудь ждешь?

Лиля. Да.

Пахом Никитич. Вот что. Имеются в наличности золотые стоящие часы…

Лиля. При чем тут часы?

Пахом Никитич. Если в школе опять что-нибудь случилось…

Лиля. Неужели и вы считаете меня клептоманкой, дядя Паша?

Пахом Никитич. Нужны золотые стоящие часы? Подарок командования за одну разведку… Хорошего языка притащил с моими ребятами… Нужны часы?

Лиля. Нет.

Пахом Никитич. Отставить часы. Значит, в кино не пойдем? Позволь билеты. (Берет билеты.) Отдам мальчишкам…

Лиля. Дядя Паша! Кажется, мне понадобится ваша помощь… Подождите на кухне!

Пахом Никитич. Есть подождать на кухне! Подашь мне воинский сигнал!

Лиля. Какой, товарищ лейтенант?

Пахом Никитич. Две зеленые ракеты!

Лиля. Ждите! Две зеленые ракеты!

Пахом Никитич делает "налево кругом" и направляется к двери. На пороге — Афанасий Аполлонович. Пахом Никитич очень удивлен, ждет, что Лиля сделает ему какой-нибудь знак, но Лиля замерла, опершись руками на папин стол. Пахом Никитич уходит.

Афанасий Аполлонович. Неприятный субъект. Степанида настаивала, чтобы я шел один. Она уверяла, что меня ждет сам прокурор!

Лиля. Да, вас ждет прокурор!

Афанасий Аполлонович. Такой очаровательный?

Лиля. Скажите мне, пожалуйста, что вы искали в папином столе?

Афанасий Аполлонович. Вы хотели сказать — в бумагах?

Лиля. Это одно и то же.

Афанасий Аполлонович. Не скажите. Юриспруденция — наука точная.

Лиля. Вы рылись в бумагах?

Афанасий Аполлонович. Допустим. Рома Бондарь вам известен?

Лиля (отшатывается). Н-нет!

Афанасий Аполлонович. Отрекаться от друзей? Ай-ай-ай! Далеко пойдете… Имейте смелость глядеть опасности в глаза.

Лиля. Итак, вы сознаетесь?

Афанасий Аполлонович. В чем? В том, что заглянул в документы? Да, прокуроры имеют привычку носить домой судебные материалы! Как туда не заглянуть, не проверить? Не начал ли обвиняемый "капать"? Нет ли каких новых улик… Я специально пришел…