Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3. Пьесы и киносценарии - [115]
Кваша-Кашенко. Господин Чухненко православный, ваше…
Бибиков. Я ввожу "инвентарные правила", которые будут определять обязанности крепостного перед барином. Народ — это государственное добро. Глупая шляхта не знает границ своим претензиям. Бунты дорого мне стоят. Его величество подал августейшую мысль нормировать труд крепостных. А то, чего доброго, вовсе откажутся быть крепостными.
Кваша-Кашенко. Профессор Костомаров, ваше высокопревосходительство, научно доказывает, что крепостничество якобы великое зло, не совместимое с принципами христианской религии, ваше высо…
Бибиков. Глупости! Наука господина Костомарова непатриотична!
Кваша-Кашенко. Великий пример христианского подвига подают нам просветители всеславянские…
Бибиков. Кому это нам, э… Григорий Федорович?
Кваша-Кашенко. Вообще, всем культурным силам общества, призванным повелением его императорское величества к труду на ниве христианской добропорядочности и веры, ваше высокопревосходи…
Бибиков (незаметно шире приоткрывает дверцы шкафа за спиной Кваши-Кашенко). И в какой степени, вы думаете, университет святого Владимира заражен этими идеями профессора Костомарова, э… Григорий Федорович?
Кваша-Кашенко. Приношу искреннейшие извинения, ваше…
Бибиков. Дмитрий Гаврилович!
Кваша-Кашенко. Дмитрий Гаврилович… Осмелюсь доложить… Я не подготовлен к такому вопросу, ваше…
Бибиков. Хорошо, подготовитесь потом. Только не крутить мне! Всю правду на стол!
Кваша-Кашенко. Осмелится ли кто, ваше…
Бибиков. Ваши литераторы считают, что нужно обращаться к сердцу и разуму помещиков на предмет добровольного отказа этих последних от права собственности на крепостных! Ха-ха-ха! А как же деньги? Кто за них заплатит? Кто будет работать в имениях?
Кваша-Кашенко. Профессор Костомаров, как мне передавали, ставит на первое место вопрос развития культурно-просветительных сил…
Бибиков. Глупости, он хочет революции!
Кваша-Кашенко. Как нам говорит история, ваше высокопревосходительство, революция выглядит совершенно не так!
Бибиков. А художник Шевченко?
Кваша-Кашенко. Я имел счастье докладывать вам, что стихи художника Шевченко не находят отклика в наших просвещенных кругах.
Бибиков. Глупости! И у просвещенных находят и у непросвещенных. Ловим кобзарей по ярмаркам с его стихами — горланят слепые дикари, а люди стоят вокруг стеной и слушают. Пока полиция пробьется к кобзарю, его уже и след простыл!
Кваша-Кашенко. Достойно величайшего сожаления, ваше…
Бибиков. Он нас, говорите, любит и уважает, э… э… Григорий Федорович?.. Почему бы не попытаться уговорить его? Я сам люблю поэзию. Его величество показывает августейший пример, опекая поэтов, например, Булгарина, барона Брамбеуса… Скажите ему: вернись, брат Шевченко, к истинной поэзии! К чистой, прекрасной музе!
Кваша-Кашенко. Святую правду говорите, ваше…
Бибиков. Скажите, я сам буду его первым читателем. Верноподанно похлопочу у его величества о достойной такого пера награде. Перстень с бриллиантами, табакерку…
Кваша-Кашенко. Ваше высокопревосходительство! Подарки нужно давать более достойным, чем этот Шевченко! Он бог знает что о себе подумает!
Бибиков. Вы, э… Григорий Федорович, думаете, что старик Бибиков меньше вас разбирается в поэзии?
Кваша-Кашенко. Прошу прощения, ваше…
Бибиков. Какие тайные кружки вам известны?
Кваша-Кашенко. Ваше превосходительство! То есть высокопревосходи…
Бибиков. Не крутите! В университете? В семинарии? Офицеры? Чиновники? Говорите!
Кваша-Кашенко. Кажется, в университете, ваше…
Бибиков. Мало! Место собраний, участники, цель! Почему молчите? Мне все известно!
Кваша-Кашенко. Ваше высоко… Оклеветан… Помилуйте…
Бибиков. Выбирайте — или домой, или в крепость!
Кваша-Кашенко. Не поставьте в вину… Я искренний патриот, я обожаю монарха… Я узнаю… Обязательно узнаю, ваше высоко… (Достает платочек.)
Бибиков. Испытывая высокое, священное чувство к лицам царствующего дома, можете входить в кружок, в союз, куда вам угодно! В моем лице вы найдете искреннего поклонника и мецената… Можете идти!
Кваша-Кашенко. Спасибо, Дмитрий Гаврилович! Никогда не забуду вашей отеческой заботы!
Бибиков (похлопывает Квашу по плечам). Идите спокойно, мой милый. Я ценю вашу дружескую заботу о художнике Шевченко.
Кваша-Кашенко. Он как ребенок, ваше высоко…
Бибиков. Знаю, знаю.
Кваша-Кашенко(пятится к двери). Спасибо, ваше высокопревосходительство! Честь имею… (Выходит.)
Бибиков (после паузы). И руку не подавал, а вымыть хочется! Николай Эварестович!
Дверцы старинного шкафа казенного образца полностью открываются. В шкафу нет задней стенки, стоит стол. Из-за стола поднимается правитель канцелярии Бибикова — Писарев, вытирая о голову гусиное перо, которым записывал разговор.
Писарев (собирая бумаги). Прикажете переписать набело, ваше высокопревосходительство?
Бибиков. И только собственной рукой! Терпеть не могу лишних читателей! Не первый намек, Николай Эварестович, на противоправительственный заговор?
Писарев. Возможно, нужно было еще нажать на него?
Бибиков. Не думаю, чтобы он знал больше. Побеспокоим немного погодя. Вам, как председателю "секретной комиссии для раскрытия тайных обществ", такой человек — находка.
В книгу вошли два произведения выдающихся украинских советских писателей Юрия Яновского (1902–1954) и Михайла Стельмаха (1912–1983). Роман «Всадники» посвящен событиям гражданской войны на Украине. В удостоенном Ленинской премии романе «Кровь людская — не водица» отражены сложные жизненные процессы украинской деревни в 20-е годы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.
«Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..».
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.