Якутские рассказы - [8]

— Сам смекай. Всего два «куска», и с тебя, — взятки гладки.

— У меня мать больная. Денег нет.

— Подумай на досуге. А иначе, не завидую участи.

Но Санька, на сделку не пошел. И так, и ни в чем не сознался.

.Ближе к Новому году, арестанта вынуждены были отпустить. Приехала машина и забрала его в часть.

В «Зелёной», вскоре, состоялся показательный суд. Истомину, всё ж таки, закатили полгода «условно». Воровайко, не «давшему» тоже ничего, впаяли два года дисбата. Доулбаев и Задери-нога отделались условными сроками. И только потому, что один выложил за свободу три тысячи, а второй — аж пять. Их преступления квалифицировали,. как «непредумышленное соучастие».

Напрашивается вывод. Украдено было, всего 6 коробок злосчастного фарша. Тогда как съедено, вообще, 9 банок. Теперь, посмотрим на «компенсацию ущерба». Сколько нахапали до «воров», на них, видать, и списали. Но самое поразительное, — это выкуп за желанную свободу. Одна банка стоила примерно 40 копеек. А съели-то, от силы десять. Выкуп же составил 8 тысяч рублей!! Согласитесь, крайне неадекватная «компенсация»! Ни много, ни мало, — аж в две тысячи раз!! Это ж, до какой супернаглости нужно докатиться, однако!.. А безгласные солдатики еще рады были, что «легко отделались». Но то, что до конца дней не забудут долбанный фарш, — вопросов тут, понятно, нет никаких.

то не говори, а духовой оркестр в воинской части — это круто. Не каждая могла б, похвастаться подобной «роскошью». Тем более что личного состава на «Зелёной» было, всего-то, 500 человек. Полковник Штейнбок, немец, обожал «шагистику», парады, — потому и приказал, сформировать свой показательный музколлектив. До него, полком командовал грузин Аминошвили, любитель хорошо гульнуть. Вследствие чего, дисциплина в части, потихоньку развалилась. В общем, требовалась «сильная рука». Ну, а кто, как не «ерма-нец» выправит создавшееся положение?.. Он не только укрепил порядок, но и умудрился свой, доморощенный оркестр создать. Пусть не штатный, однако, тем не менее. Раздобыл редкого специалиста: выпускника Института военных дирижеров, лейтенанта Клячкина. И процесс, что называется, пошел вовсю.

Понятно, многие хотели в музыканты, однако отбирали далеко не всех. Необходимо было, чтоб у срочника, имелась предварительная подготовка. ДМШ, как минимум, или на худой конец — кружок. А это знание музграмоты, умение лабать, пусть, хоть на мандолине. Далее же, кандидат осваивал духовой: — деревянный или медный, — инструмент. А в состав оркестра, входили флейта, кларнет и саксофон; корнет, труба, валторна, туба плюс ударные. Не считая баритона, теноров, альтов. Отобрали, одним словом, 18 человек, в числе которых оказался и Санёк Истомин. Парень родом из Перми, с Урала, владеющий гитарой и баяном. А поскольку лабухом был неплохим, дирижер доверил ему сложный баритон.

Первым делом, разучили марши, дабы исполнять их на плацу. Чтобы Штейнбоку отрадно было лицезреть, как бравые «зольдаты» бодро маршируют под упругий ритм. Строевая подготовка, на «Зелёной», стала, как священнодействие. А потом, репертуар значительно расширили. Причем, играли и классическую музыку. Кстати, от Усолья-Сибирского Иркутской области, часть располагалась в двух десятках километров. Немудрено поэтому, что без оркестра, теперь, не обходился ни один парад на демонстрации иль Дне победы; ни один торжественный концерт; ни похороны, какой-нибудь, персоны. А позднее, — коллектив не раз блистал на конкурсах, средь духовых оркестров воен. округа. И даже, призовые завоёвывал места и звание лауреатов...

Так вот. Оркестр оркестром, но у Санька с саксофонистом Женькой Карасёвым, родилась идея. Почему бы, в части, не организовать еще и ВИА? Вокально-инструментальный ансамбль, иначе. То бишь, всем другим частям на зависть, но больше для самих себя. А Женька был из местных: — бурятского происхождения, с раскосыми глазами, шустрый, пробивной чувак. Он, собственно, и расписал сию задумку, и придумал план её осуществления.

— Состав будет такой. Ты — на клавишных, Малых Андрюха — соло-гитарист. Вася Леер будет на басу лабать, но главное, что петь, солировать. Такого редкостного голоса, нет ни у кого. Я на саксе вещи сделаю. А Витёк Горячев — на ударных. Потому как, барабанщик-виртуоз!

— Значит, пятеро?.. Из оркестра, больше-то никто и не потянет! Точно!

— Так вот слушай. Денег, — не токмо, что на ВИА нет, но и на оркестр, почти, не выделяют. Мы ж, внештатники бесштаные!.. Посему, на инструменты и аппаратуру, бабки надо заработать!

— Легко сказать! Лично я, как рядовой, получаю в месяц ровно 3,62. На бутылку водки, вроде.

— Да причем здесь это? Так, — мы никогда не соберём! А нужно: минимум, тыщу-полторы!.. Короче, бешеные деньги!

— Притом, что есть свои колонки, микрофоны и фано.

— Вот я и говорю. А мысль такая. — понизил голос Женька. — Могилы будем рыть!

— Чего-чего?!

— Че, совсем уже глухой? Могилы рыть!.. На кладбище, за городом.

— Что-то не пойму. — Истомин Санька открыл рот. — На кладбище?.. Зачем?

— А затем, что уговор имеется. С тамошним директором!.. Мы — могилы, он нам — бабки!