— Иди ешь, — позвал орнитолог.
Виктор не пошевелился.
— Я ведь вижу, что ты не спишь.
— Не буду, — сказал Виктор, не открывая глаз.
Орнитолог снял с плиты запекшийся неровный блин с двумя желтыми кружками и положил его на стол.
— Ешь, — сказал он устало и, тяжело ступая, вышел из комнаты.
Виктор поднялся с кровати, заглянул в окно. Орнитолог, прямой и тощий, стоял на берегу и смотрел в море.
Рука Виктора протянулась к яичнице. Он отломил сбоку кусочек хрустящей прозрачной пленки, положил его в рот и ощутил невыносимо сладкий привкус горелого. Презирая самого себя, но не в силах сдержаться, он разрезал подгоревший блин на две части и съел большую, посыпав ее крупной солью.
Затем он лег на кровать и уснул.
Ему снилась волна, которая вышла из моря и гналась за ним по земле, вырастая все выше. Виктор бежал вдоль какой-то улицы, где стояли дома с заколоченными дверями и окнами. Он стучал в двери, но никто не отзывался. Волна настигала его, и Виктор плакал во сне.
Ночью его разбудил орнитолог.
Море было спокойно, и через полтора часа они подошли к базе.
Навстречу им вышел заспанный наблюдатель.
— На кордоне отсиживались? — спросил он, позевывая.
— На кордоне, — ответил орнитолог.
— Я так и думал. Есть хотите?
— Накорми мальчика. Только много не давай, — он не ел двое суток.
— Ну? — удивился наблюдатель. — И как? Ничего?
— Ничего, — сказал орнитолог.
— Герой, — ухмыльнулся наблюдатель.
— Займись делом, — сухо сказал орнитолог.
Наевшись, Виктор отправился в комнату, отведенную ребятам. Все так же, на мешках, постланных на полу, спали четверо. Наверное, они очень устали. Ни один из них не пошевелился. Виктор залез в свой мешок и долго лежал с открытыми глазами. В голове у него все еще шумело море.
За дощатой перегородкой звякнула тарелка, и чей-то голос, наверное, наблюдателя, прошептал:
— Юннатов завтра отправляем… А как твой-то держался, ничего? Трудновато ведь мальцу двое суток…
— Он не малец, — сказал орнитолог. — Вот что… у нас, кажется, есть место лаборанта? Я займу его до сентября.
— Для него?
— Да.
— Такого пацана!.. Вы же студентке отказали!
— Он не пацан, — сказал орнитолог. — Я возьму его. Если… если, конечно, он согласится.
Виктор приподнялся и сел, прислонившись спиной к стене. Он сидел долго, пока не утихли за перегородкой двое.
На полу дружно сопели ребята. Виктор лег на живот и потянул одного из них за ногу.
— Вовка, — прошептал он. — Вовка, слушай, чего скажу…
Вовка поднял голову, посмотрел на Виктора оловянными глазами и снова уткнулся в подушку.
Виктор легонько щелкнул его по затылку и вышел на крыльцо.
Спать ему не хотелось.
