Ядовитое жало - [12]

Шрифт
Интервал

— Какой дурак там будет прятаться… — отозвался Филинчук.

— Тебе что говорят? Посмотри!

Молодой полицай начал быстро подниматься на холм. Ольга подложила кулак под руку с пистолетом, готовясь к стрельбе. Валерий заметил этот жест.

— Спокойно, не стрелять! Этого я повалю сам. Одной пулей…

Он взял руку девушки, поднес ее к своему лицу, поцеловал горячими шершавыми губами. И поднял свой пистолет.

Они лежали затаив дыхание. Сперва в поле их зрения показалась голова полицая, затем стал виден по пояс. Он находился всего шагах в десяти–пятнадцати от них, и Ольга хорошо рассмотрела его худое, нездорового, землистого цвета лицо с печально настороженными глазами. Полицай сделал еще несколько шагов. Девушке показалось, что он увидел ее, смотрит ей прямо в глаза. И тут что‑то случилось с ним, его глаза округлились, он стал задыхаться. Ольга взглянула на Валерия. Тот сжимал в руке пистолет, но не стрелял, лицо его было бледным.

— Ну, что там, Филинчук! — донеслось снизу.

— А все то же! — ответил полицай и шагнул вперед. Ольга увидела рядом его ноги, обутые в запыленные сапоги. Он не спеша прошел мимо. И все это время рука Валерия, сжимавшая пистолет, поворачивалась в его сторону, как бы следила за ним. Наконец шаги и голоса стихли.

— Они ушли? — зашептала девушка, не в силах поверить такому чуду. — Они ушли, Валерий?

— Подожди, Оля, — тяжело дыша, глухим, незнакомым голосом отозвался партизан. Кожа вокруг его глаз стала темной, такими же темными были губы. — Еще ничего не известно. Подожди…

— Неужели он не видел? Ведь прошел в двух шагах от нас.

— Не знаю… Рано радоваться. Они могут еще вернуться. Все может быть. Все…

Но прошел час, два, а в лесу было тихо, только дятел то и дело запускал свою трещотку.

Валерий лежал, положив голову на руки, лица его не было видно. Ольга несколько раз пыталась заговорить с ним, но он не отзывался, точно не слышал ее голоса.

Лишь когда солнце, достигнув зенита, начало склоняться на запад, партизан поднялся на колени, отер руками свое исцарапанное, измазанное кровью лицо, огляделся вокруг и сказал с облегченным вздохом:

— Ну, Оля, считай, что ты родилась в сорочке. Все! Они уже сюда не придут. Теперь одна у нас задача — найти своих. Найдем. Ведь и они о нас не забыли, будут искать.

5. Будовлянс

На тонкой полоске бумаги, оторванной, очевидно, от краешка газеты, было написано одно слово: БудоВлянс Неряшливые буквы стояли вкривь и вкось, как будто их вывела, забавляясь, детская рука. Особенно нелепо торчало большое «В» в середине слова. Да и можно ли была назвать словом этот бессмысленный набор букв? Капитан Серовол, сузив карие глаза, долго рассматривал записку, внимательно изучая каждую буковку, затем свернул бумажку в трубочку и задумался. Он едва сдерживал охватившее его волнение.

Партизанский почтарь Василий Долгих сидел рядом на скамье с алюминиевой чашкой на коленях, торопливо поглощая гречневую кашу с салом. Он поглядывал на начальника разведки, стараясь по выражению лица командира отгадать, какие ― добрые или скверные ― вести принес он ему из самого дальнего «почтового ящика». Василию хотелось, чтобы вести были добрыми. Последние два месяца, по выражению его дружка Кольки–одессита, отряду крупно не везло. Несколько раз группы, уходившие на задание, нарывались на засады, а пять дней назад произошло нечто ужасное ― гитлеровцы и полицаи напали на новый партизанский «аэродром» ночью, в тот момент, когда прилетевшие с Большой земли самолеты сбрасывали на костры парашютистов и тюки с драгоценным грузом. Нападение отбили с большим трудом, но несколько тюков попало в руки фашистов. Однако самым тягостным было то, что партизаны не смогли найти третьего парашютиста ― посланную в отряд радистку. Считалось, что она попала в плен или погибла. К счастью, на второй день парашютистка нашлась, оказалось, ее подобрал и вынес в безопасное место почтарь Валерий Москалев.

В этих неожиданных тяжелых боях погибло много славных ребят, в том числе четверо дружков Василия: Рябошапка, Мишка великан, грузин Вано, Селиверстов. Старички… Все меньше и меньше старичков оставалось в отряде.

Сибиряк Долгих и начальник разведки отряда полтавчанин Серовол тоже считались «старичками». За плечами обоих был долгий, трудный путь отряда. Казалось, Долгих хорошо знал характер своего командира, однако, как не пытался он уловить настроение капитана, не мог понять: обрадован начальник разведки или огорчен. Лицо Серо

вола с большим лбом, на который свисало черное колечко чуба, было непроницаемым.

В почтари выделяли особо доверенных людей. Обнаружив в известном только ему месте (в дупле дерева, под камнем или в песке у муравьиной кучи) «посылку», почтарь должен был прочесть текст и запомнить его. Это делалось на случай того, если записку придется почему‑либо уничтожить в дроге. Ведь не так‑то легко пройти каждый раз незамеченным двадцать–тридцать, а то и пятьдесят километров. Долгих запомнил странное слово и мог бы, не заглядывая в записку, точно скопировать все буковки. Будовлянс…

Впрочем, имелась еще одна особенность в написании этого слова: перед последней буквой была поставлена не то точка, не то черточка: Будовлянс.


Еще от автора Николай Александрович Далекий
Практика Сергея Рубцова

Приключенческая повесть о нелегкой работе сотрудников КГБ, которые ведут поиски хитрого и опасного врага, пробравшегося в нашу страну.


Ромашка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


За живой и мертвой водой

Роман посвящен событиям, происходившим в западных областях Украины осенью 1943 года. Советские партизаны и разведчики раскрывают тайные планы гестапо, которое в сотрудничестве с главарями ОУН пыталось сломить единство советских народов.Автор утверждает силу и жизненность интернационализма, дружбы народов. Именно эти идеи, как сказочная живая вода, излечивают многих героев, помогают увидеть правду и выводят их из мрака человеконенавистнической пропаганды.


Охота на тигра

Повесть о тщательной подготовке и побеге военнопленных из гитлеровского лагеря…


Не открывая лица

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Танки на мосту!

Повесть - рассказ о тяжелом, полном драматизма поединке юноши - разведчика с опытным гитлеровским диверсантом…


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.