Ядерное лето 39-го - [23]

– Вы меня назвали по имени и отчеству, – выдохнул Шмулевич и вытер ладонью холодный пот со лба. – День сегодня и впрямь необычный. Начинаем работать. И чтоб ни одной бумажки не пропало! Головой отвечаете!

– Так точно, отвечаю… Глядите, а вот этот, в коричневом френче, живой. И генерал тоже. Пар изо рта!

Справа, у самого борта, лежал пожилой человек с полностью залитым кровью лицом – ударился лбом о металлическую кромку столика, кожа и волосы над лбом содраны. Правая рука явно сломана – кисть вывернута неестественно. У генерал-майора ВВС разодран китель, на груди кровь – ребра, что ли, переломал?

– Доктора сюда, – решительно сказал комиссар. – Один гражданский и один генерал Люфтваффе, это лучше, чем совсем ничего. Что вы стоите столбом?! Давайте же!

* * *

Хеннинг фон Тресков ждал до без четверти три пополудни – требовалось подтверждение из Растенбурга. И только когда генералу позвонил находившийся в Ставке майор генштаба Кун и сообщил, что объявлена тревога и в воздух поднят истребительный полк, базировавшийся в Кенигсберге, Тресков поднял трубку и попросил соединить его с Берлином.

– Капитан Гере? Добрый день, это Тресков. Как ваша поездка в… в Бранденбург? Надеюсь успешно?

– В Бранденбург? – сквозь треск помех донесся ошеломленный голос Гере. – Я собирался вечером в Потсдам…

Это было второе кодовое слово, означавшее, что операция провалена.

– Вы ошиблись, именно Бранденбург, – генерал-майор выделил голосом последнее слово. – Отправляйтесь как можно быстрее.

Связь прервалась.

– Шлабрендорф! Машину немедленно!

Штабной городок группы армий располагался на окраине Смоленска. «Опель» Трескова миновал КПП, генерала встретил адъютант фельдмаршала Клюге.

– Подождите несколько минут. У шефа срочный разговор с Растенбургом – Кейтель…

«Значит, уже начался тихий переполох, – понял фон Тресков. Бить надо, пока они растеряны и не знают, что предпринять!»

– Началось, – коротко подтвердил Клюге, едва генерал-майор переступил порог кабинета. – В данный момент мы ничего не можем сделать, только наблюдать и ждать. Я получил сообщения из штаба Люфтваффе, активные поиски над территорией Литвы ведутся больше часа. Прочтите…

Фельдмаршал передал Трескову бумагу с грифом особой секретности: командующий армией резерва генерал-полковник Фромм вводил в действие план «Валькирия» и уведомлял об этом высшее руководство Вермахта.

Телеграмму отправили из Берлина сорок две минуты назад. Переворот начался.

«Валькирию» начали разрабатывать еще два года назад с полного одобрения фюрера: план предусматривал схему действий на случай возникновения внутренних беспорядков или высадки вражеского десанта на территорию Рейха. Более чем двухмиллионная армия резерва по поступлению приказа немедленно формирует боеспособные части, они вооружаются со складов и поступают в распоряжение командующих округов, обязанных обеспечить безопасность жизненно важных объектов – транспортных узлов, предприятий и линий связи. Именно армия резерва должна поддерживать условия «военного чрезвычайного положения» в стране.

– …Но ведь генерал Фромм не хотел поддержать нас, – покачал головой Тресков. – Если он начнет действовать на стороне нацистского руководства, ничего не получится.

– Не начнет, – холодно бросил Клюге. – А в случае реального противодействия Фромма устранят и заменят Ольбрихтом или Гепнером. Повторяю, господин генерал-майор, нам остается только ждать. Обстановка прояснится не раньше, чем к вечеру. Отправляйтесь к себе и выполняйте свои прямые обязанности: не забудьте, война пока не окончена.

* * *

Рейхсминистр вооружений и боеприпасов Альберт Шпеер прилетел из Рура под утро – пришлось лично осматривать разрушения на заводах фирмы «Рейнметалл», сильно пострадавших после вчерашнего налета англо-американских бомбардировщиков. С берлинского аэродрома Темпльхоф Шпеер сразу отправился домой – глаза слипались, не спал министр больше суток.

Правительственный «Хорьх» и машина сопровождения миновали район Целендорф и вышли на шоссе ведущее к Шлахтензее – маленькая вилла Шпеера, построенная по его собственному проекту еще в 1935 году, располагалась в тихом зеленом пригороде, на берегу озера Хафель.

Вернуться в министерство можно будет ближе к вечеру, сначала необходимо отдохнуть хотя бы пять-шесть часов – сменив погибшего доктора Тодта, Шпеер уже больше года работал на износ, отвечая за снабжение воюющей армии всем необходимым от пистолетных пуль до танков и самолетов.

В доме было тихо, жена и дети еще не проснулись, прислуга должна прийти на работу только к семи утра. Отлично, в столовой оставлен холодный завтрак. Маргарете всегда была заботлива – идеал немецкой женщины, а главное, она предпочитает семью общественной деятельности, чем выгодно отличается от фрау Магды Геббельс. Впрочем, Магда – жена министра пропаганды, ей сам бог велел…

Теперь – спать.

– Альберт, проснись, – его сильно трясли за плечо. Жена. – Альберт, пожалуйста!

– Что? – Шпеер поднялся на локте. – Телефон? Передай, я сейчас спущусь.

– Нет-нет, в час дня звонил твой секретарь, но ничего срочного, попросил не будить… Сейчас уже половина третьего.