Яд для Моцарта - [5]
– Конечно, я буду рад выслушать тебя. Я весь внимание.
– Тогда посмотри, как дышит огонь в угольях. Ты увидишь, как это будет всегда…
История первая. Лицом к лицу Россия, последний год XX века
allegro maestoso burlesco
«Это был триумф! Полнейший, совершеннейший, невероятнейший – триумф!!!
Мои песни, почти сразу же ставшие шлягерами, распевала вся стотысячная тусовка! Сей факт о чем-либо говорит?! Не подтверждает ли он то, что я – гений?
Я – гений! Да, да и да! По-моему, на этот счет ни у кого (ни у единого человека на земном шаре! – за исключением глухих, разумеется) не осталось никаких сомнений. Мной и моей музыкой восхищается вся страна, да что там страна – весь мир от меня в восторге. Вот, пожалуйста, мои портреты на обложках самых крутых журналов мира! Оскар Каннский! Это имя должно звучать подобно колоколу!
Не даром же я его так тщательно выбирал среди многих тысяч существующих имен!..» – говорил себе мысленно человек весьма невеликого роста, с невыразимой любовью и нежностью созерцая собственное отражение в зеркальной стене. Он бы с гораздо большим удовольствием произнес вышеизложенную речь вслух, но, увы, не имел таковой возможности.
Словам похвалы и гордости было слишком тесно внутри, и они то и дело прорывались наружу, правда, несколько не в том виде, в котором хотелось бы.
Вместо торжественного декламирования из ванной комнаты доносились лишь невразумительные междометия, чередуемые с крепкими непечатными выражениями, из чего читателю становится совершенно ясно, что человек пребывал в состоянии достаточно сильного опьянения. Лучи славы, изливающиеся на прогрессирующую лысину из многогранного хрустального шара-светильника, подвешенного под потолком, казались неземным сиянием, едва ли не священным нимбом. Человек, чуть покачнувшись, наклонился к зеркалу и лукаво подмигнул ему: мол, нам-то с тобой известно, чего стоит добиться столь громкого, ошеломляющего успеха!
Оскар Каннский, при рождении получивший более простую и незатейливую русскую фамилию Артемьев и впоследствии с легкостью отрекшийся от нее, в данный момент был явно доволен собой. Доволен и горд как никогда. И, надо признать, причина тому была.
Дело в том, что Каннский, числившийся уже не первый год в первых рядах создателей поп-шлягеров, приобрел наконец пусть и не всемирную, как льстил ему опьяненный триумфом и изрядной дозой алкоголя разум, но во всяком случае уж всероссийскую известность наверняка. Тот факт, что не далее как сегодняшним утром его имя упоминалось в перечне шлягеров, исполняемых отечественными поп-звездами на фестивале в Монте-Карло, еще ни о чем не говорил. Тем не менее именно он стал поводом последующего банкета, который Каннский незамедлительно устроил в свою честь.
Сознание вновь переместило его из зеркальной ванной в банкетный зал. На пиршество, так кстати приуроченное ко дню рождения «маэстро», явились не только поп-звезды, друзья, шоумены, именитые продюсеры. Нет, в этот раз все было не так скромно, как раньше. Каннский набрался храбрости и пригласил ведущих представителей прессы, и даже телерепортеров – только на торжественную часть, разумеется.
Десятки пар внимающих глаз и ушей, с жадностью ловящих каждое сказанное им слово в портативные диктофоны, яркий свет мощных прожекторов, объективы телекамер, направленные на его важную персону, как и прочие проявления внимания и восхищения, – все доставляло маэстро невыразимое удовольствие.
«Так и должно было быть!» – с гордостью думал Каннский, нисколько не скрывая своего отношения к происходящему. Его самодовольный вид внушал почтение всем присутствующим и не оставлял ни тени сомнений в его гениальности, которая отныне стала общепризнанной.
Но даже в огромной бочке меда не обходится без ложки дегтя.
con forza
И кто только пустил этого идиота в банкетный зал!
Вернувшись из банкетного зала обратно в ванную, Каннский почувствовал себя препаршивейше. Он подошел к перламутровой раковине и открыл блестящий кран. Старые методы действовали эффективнее всяких новомодных разрекламированных препаратов, якобы полностью снимающих синдром похмелья. Куда там! Оскар лучше всяких специалистов знал особенности собственного организма – в подобных ситуациях его спасало лишь средство безвозвратно ушедшей в прошлое молодости: сунуть разгоряченную голову под кран с холодной водой, а еще лучше – забраться целиком под бодрящий душ. Но на второй вариант у него не хватало ни храбрости, ни сил, ни желания.funebre
Ледяная вода сделала свое дело. Отрезвленный насильственным вмешательством противной мокрой стихии разум выдал отчетливую картинку-эпизод прошедшей вечеринки. Каннский поморщился: даже капли воды, стекающие за шиворот и вызывающие дрожь про всему телу, казались не такими неприятными, как омерзительный образ придурковатого молодчика-репортера.
Уже один вид этого тощего дебила с ярко-красными паклями, свисающими вдоль бледно-зеленого лица, внушал подозрение и отвращение. Молодчик, еще та паршивая овца, испортил всю малину – и если бы это ограничилось только его внешним видом!
Ненавистный репортер оказался невероятно проворным и первым пробрался к маэстро, окруженному фанатами и почитателями. И надо же было такому случиться, что в тот момент, когда он обратился к объекту всеобщего обожания, все, как по знаку невидимого дирижера, замолкли, выдержали паузу, длящуюся ровно столько, чтобы в наступившей тишине явственно прозвучал гнусавый голос молодчика – будь он неладен! Самое страшное, как выяснилось, было в том, что репортер попался заикающийся.
Сезар не знает, зачем ему жить. Любимая женщина умерла, и мир без нее потерял для него всякий смысл. Своему маленькому сыну он не может передать ничего, кроме своей тоски, и потому мальчику будет лучше без него… Сезар сдался, капитулировал, признал, что ему больше нет места среди живых. И в тот самый миг, когда он готов уйти навсегда, в дверь его квартиры постучали. На пороге — молодая женщина, прекрасная и таинственная. Соседка, которую Сезар никогда не видел. У нее греческий акцент, она превосходно образована, и она умеет слушать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!