Яблоко раздора. Сборник рассказов - [65]

И в столице с визиткой никаких проблем – номер люкс по первой просьбе, в ресторане – лучшее место, а уж министры и артисты почтут за честь общение. Вот она сила печатного слова! Пребывая в радужных мечтах, Птичкин вспомнил, что договорился с приятелем по кличке «Спонсор», встретиться в ресторане, чтобы отметить знаменательное событие – выпуск персональных визиток. Три десятка он взял с собой, намереваясь расширить круг полезных знакомств.

В ресторане приятели вели себя раскованно и вальяжно, на манер знаменитостей. Одну визитку Птичкин вручил приглянувшейся официантке, две – руководителю и солисту ансамбля за щемящее, трогательное исполнение песни: «Не сыпь мне соль на рану».

Затем, по мере нарастания выпитого (а пил он, как слон), дарил визитки налево и направо. К концу пиршества, взывая к посетителям, скандировал: «Визитка, визитка – а!» Какой-то тип, тугодум, не разобравшись в чем дело, затеял полемику о визите крупного дипломата.– На воздух, на воздух! Мне нужен простор для полета,– кричал Птичкин, норовя остановить такси, но напоролся на спецавто и оказался в медвытрезвителе. Когда протрезвел, решил не выдавать себя, держаться, как партизан на допросе.

– Птичкин Василий Михайлович, высокообразован и состоятелен,– произнес сержант милиции, повертев в руке визитку. – Попался, гусь холостой, лапчатый. Поработаешь у меня на уборке общественных сортиров.

– Эх, визитка, визитка,– вздохнул Птичкин и уныло поплелся на вызов блюстителя порядка.

ЖЕЛЕЗЯКА

—Вещдок, вещдок пропал, – в панике металась по узкому коридору и кабинетам коллег молодой следователь лейтенант милиции Ирина Белова. В голосе этого изящного создания в строгой форме – дрожь, в зеленых глазах – испуг и тревога.

–Что ты, Ирина, так убиваешься, на тебе лица нет! – попыталась ее успокоить старший следователь капитан Надежда Лобачева. – Экая, проблема, вещцок! Какая-нибудь безделушка?

Но подсознательно понимала, что вещественное доказательство – один из важнейших элементов в следственной практике, оценивается не по его номинальной или рыночной стоимости, а по значимости в системе доказательств вины или ее опровержения. Таким вещдоком, связующим всей цепи следствия, может быть бокал или стакан с отпечатками пальцев, пуговица, окурок, не говоря уже об огнестрельном или холодном оружии, которым совершено преступление.

– Если бы безделушка, – горестно вздохнула Ирина. – А то ведь драгоценный металл, сто граммов платины. Не сносить мне теперь ни головы, ни погон. Ночью в ходе обыска вместе с валютой и другими ценными вещами изъяли у одного матерого финансового афериста.

– Плати-на-а? Ну, подруга, тебе не позавидуешь, – посочувствовала Надежда. – Что ж ты ее, как положено по инструкции, не сдала в камеру хранения?

– Изымали ведь глубокой ночью, – посетовала Белова. – А потом после составления описи замешкалась.

– А остальные? – поинтересовалась капитан.

– В целости.

– Ну, тогда еще есть шанс, – заверила Лобачева. – При краже прихватили бы все. Вспомни, кто у тебя побывал в кабинете до того, как ты обнаружила пропажу?

Лейтенант призадумалась.

– Кроме нашей технички Антонины Петровны, пожалуй, никто, – произнесла Ирина. – Пока она занималась уборкой, я лишь на несколько минут оставляла кабинет.

– Тогда с нее и начинай, – посоветовала Надежда и Белова на милицейском УАЗе с водителем Егором Прудко отправилась к Антонине домой.

– Мыла я пол и шваброй зацепила за ножку стола. С него упала какая-то тяжелая железяка, чуть ногу мне не отбила, – выслушав вопрос следователя, призналась Антонина. – Я шибко осерчала и бросила ее в мусорное ведро…

– Куда, куда вы эту железяку дели? – оборвала ее Ирина.– Куда? Да туда же, куда и весь мусор, в контейнер, что у гаража, – спокойно ответила женщина, недоумевая почему из-за какой-то железяки, чуть не поранившей ее, такой переполох. Следователь не стала читать ей нотации, а приказала водителю:

– Вперед, в отдел!

Лихо въехали во двор и прямо к контейнеру. Попытки обнаружить вещдок среди мусора не увенчались успехом. Отчаявшись, Белова вошла в небольшую автомастерскую и остановилась словно вкопанная. В руке одного из слесарей увидела тускло блеснувшую полоску платины. Он использовал его вместо молотка

– Что у вас в руке?! – воскликнула следователь..

– Черт его знает, какая-то железяка, в контейнере утром нашел, – добродушно ответил он. Белова решительно подошла и взяла из его рук слиток с отметинами от ударов.

– Не железяка, а вещдок, платина, – с радостью сообщила она, довольная тем, что если золото, серебро способны отличить многие, то платину только знатоки – ювелиры, да коллекционеры драгоценностей.

– Платина-а? – удивился слесарь, озабоченно почесав затылок.

Эта с удачным финалом история произошла в одном из городских отделов крымской милиции. Беловой повезло, иначе бы строгого наказания не миновать.

СМЕКАЛКА

Бывалый служака старшина Панкрат Гармаш, тощий и длинный, как жердь, в военный городок, расположенный в молдавском поселке Парканы, приезжал на велосипеде. Вот и нынче, едва он приблизился к высокому крыльцу деревянной казармы, дежурный по роте тут как тут. Не успел Гармаш слезть о двухколесного «коня», а тот с рапортом: