Яблоко по имени Марина - [5]
Каждое утро, просыпаясь, я брал с тумбочки маленькое зеркальце и рассматривал начинающие желтеть синяки под глазами, а также губы, особенно нижнюю, — она пострадала больше, чем верхняя. Где-то далеко-далеко, на самом краю земли, куковала кукушка, щебетали ласточки и радостно вскрикивал скворец. Он, разбойник, наверное, опять клевал красные ягодки вишен, в которых просвечивались темные косточки. Я отложил зеркальце и подошел к окну, чтобы пугнуть скворца. Хотел раздвинуть шторы пошире, но тут увидел ее, Марину.
Она стояла у клумбы, на которой уже расцвели желтые ноготки. Ветерок чуть покачивал елочки космеи, играл глянцевитыми листьями высоких георгинов и озорничал с Марининым платьем: то раздувал его парашютным куполом, то словно обклеивал тканью все тело, то шутливо дергал подол. Марина бросила удерживать платье, засмеялась, подставила лицо солнечным лучам и закружилась — па-ра-там-па-па, совсем как девчонка.
Я посмотрел на ее ноги — загорелые, почти шоколадного цвета, они напомнили мне картинку из альбома об искусстве Древней Греции: скульптура красивой женщины без всяких одежд, и, главное, руки по локоть отколоты — Венера, богиня любви. Я рассматривал иллюстрацию Венеры с жадным, странным любопытством, потому что у богини совсем другое, немужское тело — плавные линии, округлость форм, изящность и какая-то непостижимая тайна, которая и пугала, и притягивала, и заставляла биться сердце.
Соседские пацаны, я знал, по той же самой причине ходили к баньке тети Тани Авхачевой. По пятницам она там парилась со своими дочерьми. И в темное, мутное оконце, если прижаться к нему лицом, можно разглядеть нагих женщин. Но мне такое занятие почему-то казалось стыдным, недостойным, и вообще, что интересного в крупной, задастой тете Тане и ее худых, как доски, дочках? Я что, ни разу не видел ту же Зойку, что ли?..
А Марина была красивая. Она перестала кружиться, раскинула руки и стояла теперь уже неподвижно: солнце золотило ее волосы, они — о чудо! — светились мягким ореолом, и весь ее силуэт тоже как будто светился, и хотелось прикоснуться к ее коже, провести по ней ладонью и губами поймать хоть одну маленькую крупинку золота. Все увиденное казалось колдовством, наваждением, сказкой!
С цветков и листьев Марина стряхивала росу в ладони и растирала ею руки, плечи, грудь с удовольствием и радостью, будто умывалась по крайней мере живой водой, а не обжигающе-холодной влагой.
Марина — совсем другая, не такая, как я, и не такая, как отец, дядя Володя или другие мужчины, — в ней присутствовало что-то такое, чего недоставало мне. Вероятно, я был минусом, а она плюсом — вот и возникало странное, волнующее притяжение, отчего томительно кружило голову.
Наверное, я слишком пристально глядел на нее, и она почувствовала мой взгляд. Марина повернулась так быстро, что я не успел спрятаться за шторы.
— А, Пашка! — обрадовалась она. — Доброе утро! А почему ты такой бледный?
— Не знаю, — простодушно ответил я, потому что растерялся, да и с чего я вдруг стал бледным? Может, я всегда такой…
— А я вот росой умываюсь, чтобы оставаться молодой…
— А вы и так молодая, — уверил ее я, и вдруг, сам не зная почему, выпалил: — И красивая!
— Правда? — совсем тихо произнесла Марина. — А ты, когда вырастешь, может, женихом мне будешь, а?
Я молчал, пораженный ее словами в самое сердце. Потому что и сам себе не признавался, что жуткой завистью завидовал дяде Володе, который мог запросто пойти с такой красивой девушкой на танцы, в кино или клуб, и остальные парни ему, наверное, завидовали, ведь Марина на них и не глядела: ей нравились военные. И я представлял себя высоким ладным лейтенантом с начищенными до зеркального блеска сапогами, в мундире, сидевшем на мне без единой морщинки, и танцующим вальс. Танцам, впрочем, меня Зойка научила — она умеет, в школьный кружок бальных танцев ходит. И я бы туда записался, но там одни девчонки, и такие задаваки, что совсем не хотелось их лишний раз видеть.
— Ну, возьмешь меня замуж?
— Да, — кивнул я. И почему-то испугался, тут же отпрянув от окна в глубь комнаты.
— Смотри же, помни свое обещание, — погрозила пальчиком Марина и засмеялась: — А спорим, не вспомнишь? Мужчины много чего обещают, но не всегда выполняют…
Бармалей возмущенно вскрикнул и громко закокотал, что он всегда делал, когда замечал ястреба или любую другую крупную птицу. Наседка тоже всполошилась, закудахтала и кинулась с цыплятами под куст смородины. Начавшуюся куриную суетню я видел в дырочку в шторе, а вот Марина в поле моего зрения не попадала. Меня утешила Дунька, которая ласкалась о ноги и мурлыкала — пушистая, уютная, не помнившая стольких обид, которые я причинял ей из-за ее вороватости: чуть зазеваешься — обязательно вскочит на стол и что-нибудь стащит. Даже если не голодная. Ишь, добытчица какая!
А вечером пришел дядя Володя и полюбопытствовал:
— Паша, ты любишь костры?
Конечно, я любил смотреть на огонь, и дым, сладко-терпкий от травы, которую бросаешь в костер, я тоже любил, а еще — картошку, запеченную в золе под головешками, переливающимися как бордовый бархат на сцене сельского клуба.
Молодой журналист Игорь Анкудинов после окончания университета едет работать на север Камчатки – в Пенжинский район, известный на весь мир мощными приливами в устье реки Пенжина.Именно через этот район на Камчатку когда-то шёл шёл отряд первых русских первопроходцев Владимира Атласова. Среди казаков был и некто Анкудинов – то ли родственник, то ли однофамилец.Игорь Анкудинов поехал работать в редакцию маленькой районной газеты на север Камчатки, потому что надеялся: профессия журналиста позволит поездить по этим местам и, возможно, найти какие-либо следы первопроходцев.Что из этого вышло – об этом читайте в книге…
«Одиночество шамана» автор первоначально хотел назвать так: «Лярва». Это отнюдь не ругательное слово; оно обозначает мифологическое существо, которое, по поверьям, «присасывается» к человеку и живёт за его счёт как паразит.«Одиночество шамана» – этнографический роман приключений. Но его можно назвать и городским романом, и романом о любви, и мистическим триллером. Всё это есть в произведении. Оно написано на документальной основе: информацию о своих «шаманских» путешествиях, жизни в симбиозе с аоми (традиционно аоми считается духом-покровителем) и многом другом предоставил автору 35-летний житель г.
«А я не хочу ходить по кругу. И все-таки хожу… И затаиваюсь в собственном теле, как в укрытии, – и ничего мне не страшно, я освобождаюсь от особых примет, становлюсь как все и не позволяю себе никаких вольностей, и даже моя улыбка – не моя…»Герой фантастического романа Николая Семченко попадает в странную историю, его ждут невероятные приключения, и в конце концов он поймёт о жизни нечто очень важное. Такое, что вам и не снилось!
О «снежном человеке» слышали все, о Калгаме – навряд ли. Этого великана придумали нанайцы – народ, живущий на берегах великой дальневосточной реки Амур. В их легендах рассказывается о великане Калгаме. Он – хозяин гор, скал и рек, ведающий пушным зверем и рыбой. Повесть «Великан Калгама и его друзья» – это сказка. Она основана на мифах, сказках и преданиях малых народов Севера. В детской литературе уже есть великаны, самый известный из которых, пожалуй, Шрек. И пока никто не знает о Калгаме, родина которого – Амур, Дальний Восток России.
На берегах великой дальневосточной реки Амура живет народ нани, чаще его называют нанайцами. Оносятся они к северным народам России. Раз в год нанайцы собираются на большой праздник. На нём соревнуются мастера национальных видов спорта, устраиваются гонки на байдарках и оморочках, проводятся выставки декоративно-прикладного искусства, местные кулинары удивляют народ яствами, приготовленными по рецептам прабабушек, а сказители рассказывают и детям, и взрослым легенды, сказки и были.Прежде, чем начать сказку, рассказчик обязательно произносит междометие-заклинание: «Ка-а! Ка-а!» По поверьям, оно оберегало рассказ от бусяку – мифических существ, похожих на наших чертей.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В один из тех чудесных летних дней, когда солнце согревает душу, в жизнь Даши Ивановой врывается темное прошлое. Мчась по запруженным улицам, внучка великого академика Иванова сбивает выбежавшего на середину шоссе нищего старика. Выскочив из машины, она цепенеет под взглядом бесцветных глаз. Почему они так ей знакомы? Почему в них видна боль, злость, беспредельное отчаяние и глухие коридоры интриг? Может ли быть, что сама судьба подарила Дарье эту встречу с убийцей, предателем, чье имя было запрещено произносить в семье великого ученого?
Героиня романа «Медовый месяц» уверена — впереди ее ждет счастливая семейная жизнь! А непонятное поведение супруга — не повод для беспокойства. Но однажды розовые очки слетят с прекрасного носика. Придет время понять, так ли уж сильно она любит мужа, чтобы простить ему даже не предательство... простить убийство?Роман Инны Волковой адресован всем ценителям хороших книг и тем, кто верит в настоящую любовь!
«Дар божий. Соперницы» — захватывающая семейная сага с напряженным динамичным сюжетом.Правда ли, что первая любовь не проходит со временем? Стоит ли ждать своего мужчину всю жизнь, даже если он предпочел другую?Одна из героинь романа уверена: служение семье — вот главное предназначение женщины. Другая считает, что только страсть может удержать мужчину в доме…
Все синеглазые — жуткие эгоисты! Дмитрий всю жизнь об этом помнил, но ничего не мог с собой поделать.Еще бы! Ведь перед ним сидела его любимая женщина, его королева Марго. И у него голова шла кругом от ее предложения. Убить ради любви… Готов! Трижды готов!Однако, сделав решающий шаг, герой сталкивается с удивительными вещами. Покойник оживает, королева машет ручкой, а лучший друг начинает собственное расследование…Интригующая, легкая, ироничная, мудрая книга Александра Андрюхина посвящена всем женщинам, в чьих жилах течет кровь настоящих Королев!