Я живой! - [42]

Сохранив больше, чем пару примитивных инстинктов, анабиозники запросто могли… затаиться, чтобы напасть на зазевавшуюся жертву из засады и порвать её на куски.

Этих странных существ можно было встретить только вблизи одного места, у заброшенного колхоза. То есть, за его пределами они почти не встречались, но, иногда, твари покидали насиженное место в поисках еды. Поговаривают, что анабиозники, независимо от результатов своих вылазок, всегда возвращаются домой, в колхоз, который в самом начале пандемии стал одной из первых баз (правда, продержалась база очень не долго — там вспыхнул очаг заражения, который ликвидировать не удалось). Говорят, что у них там какой-то ученый был, который все лекарство какое-то разрабатывал… Видать, не помогло, лекарство-то.

Хазар переборол желание кинуться наутек, когда встретился взглядом с неживыми, но странно осмысленными глазами мертвяка. Тот выпустил из зубов собачий труп, над которой склонился (с анабиозниками собаки старались не связываться, потому что, в отличает от обычной нежити, эти не просто сопротивлялись, но и давали жестокий отпор) и тихо зарычал. Он нервно облизал синюшным языком окровавленные губы и начал подниматься. Мгновение ничего не происходило. Живой человек и мертвяк просто смотрели друг на друга. Анабиозник склонил голову набок, как будто о чем-то задумавшись, и вдруг тут же, без перехода, бросился на Хазара.

Бывший зэк покрепче сжал прут правой рукой и, когда тварь подбежала на расстояние вытянутой руки, ушел влево, коротко, без замаха ударив.

Смышленый мертвяк в последний момент, за мгновение до удара, прикрыл голову руками, чего человек, конечно же, не ожидал, но потерял равновесие и упал на землю, предварительно выставив перед собой покалеченные прутом конечности, но тут же вскочил и, зло оскалив кривые, кажущиеся очень длинными из-за съежившихся десен зубы, закричал, подняв голову вверх. Его протяжный дикий крик удивительно походил на волчий вой.

Хазар шагнул к мертвяку и со всей силы ударил его прутом сверху, по темечку, затем еще раз, и пнул размахивающего руками противника ногой в колено, которое тут же противно хрустнуло, после чего тварь рухнула на карачки, не переставая выть.

— Повой, повой, безмозглая тварь, — выкрикнул человек и «прописал» мертвяку ногой по ребрам, отчего тот перевернулся на спину и тут же попытался встать, не переставая издавать зловещие звуки, которые теперь, когда он был повержен выглядели жалко. — Что, не получилось Хазара сожрать, петушара? Не был бы ты таким, сука, страшным, я бы тебя еще и вые…л!

— Ар-р-р… ар-р-р… — ответил ему мертвяк. И снова, уже намного громче, — А-а-а-а-а-р-р-р-р!!!

Хазар перехватил прут поудобнее и, что было сил, воткнул его в голову анабиозника, удачно попав в глазницу. Кусок арматуры с влажным чавканьем и хрустом пробил мутный глаз мертвеца и, почти беспрепятственно, прошел дальше.

Анабиозник несколько раз дернул ногами и затих, широко раскрыв рот.

Вытащив прут из ставшего неопасным мертвеца, Хазар направился в сторону одного из цехов, где в кабинете бригадира, как он помнил, можно было перевести дух и подумать о том, что делать дальше, но бывший жулик снова услышал за спиной уже знакомое «Ар-р-р».

— Да когда ж ты… — сказал мужчина, обернувшись. И оторопел — от столовой для рабочих к нему быстро шли, ускоряясь и уже переходя на бег, двое очень свежих мертвяков.

«Анабиозники, — подумал Хазар и запоздало вспомнил. — Они же по одному не ходят».

Так вот, что делал тот мертвяк, издавая странные звуки. Он звал на помощь товарищей…

Двое основательно разогнавшихся анабиозников бросились на приготовившегося к схватке человека. Одного Хазар встретил тем же самым ударом, которым сбил с ног прошлого мертвяка, но тварь не упала — просто запрокинула голову и продолжила бежать, немного сместившись, отчего столкнулась со своим товарищем, но и в этот раз устояла. Мужчина пятился, осыпая ударами делающих выпады анабиозников.

Один нападавший получил в висок — Хазар, что было сил, рубанул его справа налево, немного сверху, под углом, основательно вложившись в удар, отчего мертвяк, не издав ни звука рухнул на землю. В то же мгновение его собрат резво бросился на человека, схватившись за прут обеими руками поперек, отчего беглец упал на спину.

«Только не укуси меня, только не укуси меня…, - вопило сознание мужчины, когда он пытался отжать от себя вцепившегося в прут урода и подтягивая к груди ноги, чтобы оттолкнуть тварь от себя. — Только не укуси меня…»

Катя.

База «Лаба». Палата с ограниченным доступом.

Я хочу его…

Когда боль ушла, остались лишь страх и ярость. Сознание будто раздвоилось. Оба состояния чередовались, сменяли одно другое, и это сводило меня с ума. Но чем больше меня держали в заточении, тем больше ярость преобладала над страхом.

Была Я-старая, которая забилась в глубокую нору на самом краю подсознания и тряслась там от боли, от жалости к себе, от ужаса перед, мягко говоря, не радужным будущим.

Была Я-новая, которая захватила власть в моей голове. Эта узурпаторша заполнила яростью и ненавистью все мое естество. Она была ужасна… Хорошо хоть, я пришла в себя и многое вспомнила, в том числе и его… он сделал для меня так много. Если бы Сергей не сказал, что убил Максима, если бы он не произнес его имя, Я-новая непременно бы порвала его в клочья, а остатки с жадностью запихала бы в рот и, громко чавкая стала, бы жрать еще горячую, живую плоть… Вместо этого, Я-старая выползла из своей глубокой норы и заплакала, зарыдала, забилась в истерике, из которой вышла только после того как он ушел, и я смогла нормально поесть. Сейчас, когда неконтролируемые припадки в прошлом, ко мне пришло понимание того, что в еду, время от времени, добавляли какую-то химию, потому что я могла неожиданно уснуть или успокоиться, просто поев.