Я заплатил Гитлеру. Исповедь немецкого магната. 1939-1945 - [9]
Тербовен добавил, что маршал Геринг гарантирует мне отсутствие любых личных или экономических санкций, если я немедленно вернусь в Германию. Однако мне приказали привезти в Германию все рукописные копии вышеупомянутого меморандума от 20 сентября, чтобы уничтожить их вместе с оригиналом.
Таким образом, мне предложили возможность публично отречься от моих политических взглядов в обмен на личный иммунитет в Германии, такой, как я уже получил за границей благодаря статусу депутата рейхстага, а также дали понять, что я понесу материальные убытки, если не вернусь.
Это было странное послание. С одной стороны, Тербовен уверял меня, что Геринг не получал ни письма, ни телеграммы. С другой стороны, он передавал ответ маршала на меморандум, о котором тот якобы ничего не знал.
Фёглер приводил всевозможные аргументы личного характера. Наш разговор длился три часа. Я заговорил о смерти племянника в Дахау: «Вы должны понять, что после этого я вовсе не спешу возвращаться. Сначала пусть опубликуют мой меморандум и представят объяснения по поводу господина фон Ремница. Затем, если пожелают, я напишу второе письмо Герингу, где изложу свою точку зрения. Спросите, как в Берлине к этому отнесутся». Фёглер позвонил и сообщил, что им не нужно еще одно письмо от меня, но я все равно написал. Это письмо будет приведено далее.
Я было подумал предложить нацистским лидерам связаться с Францией и Англией с целью проведения мирных переговоров. Я мог бы стать посредником, поскольку был категорическим противником войны. Однако я отказался от этой идеи, опасаясь быть обманутым нацистами. Я сказал Фёглеру, что мое возвращение в Германию будет зависеть от того, опубликуют ли мой меморандум, а также попросил его сделать все возможное, чтобы узнать, как умер мой племянник.
Позже я узнал, что в конце сентября, после вручения меморандума Герингу, гестапо произвело обыск в моем доме в Мюльхайме. Естественно, там ничего не нашли (кроме, возможно, писем Геринга, где маршал уверял меня в своей вечной благодарности и дружбе). В Германии все знают, как опасно хранить слишком много документов. Тем временем, в один прекрасный день, в Цюрихе появился один очень возбужденный немец. «Гестапо намекает, что в вашем доме найдены документы, компрометирующие других промышленников! – воскликнул он при встрече. – Умоляю, скажите, правда ли это!» Я успокоил его, сказав, что это не может быть правдой и что, предвидя последствия, я предпринял всевозможные меры предосторожности. Бедняга явно испытал облегчение. Я не называю его имени, поскольку он вернулся в Германию.
Глава 2
Окончательный разрыв с Гитлером
Фёглер уехал в Берлин и больше со мной не связывался, хотя обещал информировать меня о расследовании таинственной смерти моего племянника в печально известном лагере Дахау. Перед отъездом Фёглер умолял меня вернуться в Германию, а я ответил, что вернусь только в том случае, если немецкое правительство опубликует мой меморандум от 20 сентября, адресованный маршалу Герингу. Никакого ответа я не получил, но все ждал публикации меморандума в Германии.
Не только Фёглер оказывал на меня давление. После объявления войны меня в Швейцарии навестили несколько человек, даже не пытавшихся скрывать свое недовольство режимом. «Теперь, когда война объявлена, – говорили они, – все должны сплотиться вокруг Гитлера, ибо он олицетворяет Германию». На все подобные попытки заставить меня изменить решение я отвечал: «Нет. Этот человек приведет немецкий народ к катастрофе. Мое решение непоколебимо».
Нацистские лидеры ожидали, что я смалодушничаю, отрекусь от своих убеждений, еще будучи свободным человеком. Однако я отказался возвращаться в Германию. Я не пожелал отречься от своих политических убеждений. В конце концов, чего стоили слово Геринга и его «гарантия» моей безопасности? Геринг, всесильный Геринг, не смог защитить одного из глав собственного департамента от простого нацистского гаулейтера. Он отдал в руки гестапо и жаждущего мщения Гиммлера немецкого пастора Мартина Нимёллера, оправданного судом. Геринг поступил так, решив, что не в силах далее защищать его, и несмотря на то, что его собственная сестра, фрау Ригль, была одной из последовательниц Нимёллера. Нимёллер, в прошлой войне командовавший подводной лодкой, был тайно заключен в концлагерь Ораниенбург и томился там несколько лет.
Я не собираюсь делать никаких признаний, противоречащих моей совести. Пока Гитлер и его люди находятся у власти, нога моя не ступит на землю Германии. Вот что я собирался сказать Герингу в ответ на его приглашение и сомнительные гарантии. Сразу же после отъезда Фёглера я написал следующее письмо – послание, которое, как я уже упоминал, власти не пожелали получить.
«Цюрих, 1 октября 1939
Глубокоуважаемый!
На мое письмо и приложение от 22 сентября 1939 года, отправленные с посыльным гаулейтеру Тербовену для последующей передачи, я получил от гаулейтера следующий ответ:
«От имени фельдмаршала Геринга заявляю, что он лично не получал ни письма, ни телеграммы, и также в его офисе не получали никакого подобного документа. Это достаточное доказательство того, что последняя фраза речи фюрера никоим образом не может относиться ни к одной конкретной персоне. Если автор письма немедленно вернется, маршал гарантирует, что не будет никаких личных либо экономических последствий».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.