Я заберу твои слёзы - [16]
Он знал только, что отныне его жизнь станет размеренной и спокойной. Быть может, не как гладь горного озера, но, по крайней мере, как поверхность воды во фьорде, огражденном от остальной части океана скалистыми воротами. Больше не будет бессонных ночей, не будет внезапных приступов сумасшествия, от которых в ужас приходили даже невозмутимые и самые стойкие Фолки и Келда. Больше не будет всего этого безумия и голосов, разрывающих голову и сердце…
Не будет.
Его наконец оставят в покое.
Его больше не будут сводить с ума, и ничьи холодные руки не потянут его за собой в бездну туманного прошлого.
Ничего этого больше не будет.
Но ведь это была твоя жизнь, Торстеин Норсенг. Несчастная, безумная, преисполненная горечи, боли и гнева, несправедливая, запутанная, жестокая… Но все-таки жизнь.
Твоя жизнь.
Подобная океану, который остался там, за воротами фьорда…
Краткая вспышка глубокой тоски… А потом Стеин провалился в пустоту, и слезы полились по его щекам, а он вытирал их рукавом рубахи, но так и не смог остановиться…
И тут, когда наступило мгновение понимания и признания, когда в сердце его умерли все крупицы разорванной на части надежды, кроме одной, самой последней, которая вот-вот должна была угаснуть навсегда, он упал на колени и во всю силу своих легких закричал:
- КЭЙААА!!!
И надежда на возращение сестры умерла совсем.
Окончательно.
Стеин знал, что сестра не вернется к нему, но все еще сомневался: а может, так оно и лучше?
И тут он услышал знакомый человеческий голос:
- Она не придет, Торстеин. Она больше никогда не придет.
Обернувшись, он увидел Валькири, которая как и тогда, всего-то пару месяцев назад, сидела на скользком мокром валуне, глядя на него стеклянными глазами. Или…
Нет.
Уже – не стеклянными.
Уже – живыми.
- Это опять ты? – раздраженно спросил Торстеин. – Что ты здесь забыла?
В ответ на это недружелюбное приветствие Валькири лишь мило улыбнулась, однако в следующее мгновение лицо ее помрачнело и стало каким-то суровым.
- Не нужно тревожить ее покой, Стеин. Она там, откуда нельзя вернуться и куда тебе идти еще не пора. Не нужно ее звать.
- Ты всегда говорила и сейчас говоришь какую-то чепуху, - отмахнулся Стеин, нахмурив брови. – А мне плевать.
Он встал и решительно продолжил свой путь. Он шел к своей заветной пещере, которую уже думал оставить, но не оставил – хотел показать Валькири, что все еще не потерял веру.
Он обманывал и ее, и себя.
- Стой, Норсенг! Ты не пойдешь туда!
Голос Валькири прозвучал звучно и грозно, и мурашки пробежали по спине Торстеина, когда этот голос коснулся его слуха, подобно тому, как разряд молнии пронзает небо. Он передернул плечами и закрыл на пару мгновений глаза. Образ Валькири предстал перед ним как настоящий образ языческой скандинавской богини, что пролетает над полем брани и собирает погибших, сотрясая своим сияющим мечом…
Но когда Стеин открыл глаза и обернулся, перед ним снова сидела та самая хрупкая и болезненная девушка, которая болтает босыми ногами и мечтательно пялится в небо. Только на этот раз она была рассержена и надула губки.
- Ты… ты… - она старалась подобрать слово пообиднее, что у нее не особо получилось. – Ты противный, вот что! Разве ты не замечал, что Валькири – твой истинный голос? Не просто голос, то есть не просто звук, исходящий от твоих голосовых связок, а тот самый, настоящий. ТВОЙ ГОЛОС. Понимаешь?
Стеин не понимал.
- Что за бред ты опять несешь? – Он поморщился. – Какой такой голос? Что ты имеешь в виду?
Девушка с проворством обезьяны кинулась к нему и взяла его лицо в свои ладони, заглядывая в самую глубину его глаз. Торстеин поежился от ее пристального и осуждающего взгляда.
- Я имею в виду то, - негромко и серьезно сказала Валькири, впервые на памяти Стеина говоря о себе в первом лице, - что я всегда старалась вслух, при тебе говорить о том, о чем ты все время думаешь, но в чем никогда не решаешься признаться. Никому. Даже самому себе. Ты себя обманываешь, Торстеин. Твои слова не соответствуют твоим мыслям. А я говорю то, что ты хочешь сказать, но не можешь. Я почти ничего не придумываю. Я лишь придаю звучание тому истинному, что не может зазвучать, не может прорваться наружу через твою маску. Теперь ясно?
Стеин чувствовал, что он очень бледен, чувствовал, как мелкая дрожь сковывает его по рукам и ногам. Он вспоминал о том, что… Действительно, ведь каждый раз, когда Валькири говорила с ним (что, правда, случалось крайне редко), он думал: надо же, она в точности повторила мои мысли. Только он не решался высказать их вслух, а Валькири – решалась.
Но…
- Откуда ты все это знала? – хриплым шепотом спросил он.
Валькири отпустила его и отошла на шаг назад.
- Просто Валькири слушает эхо, - улыбнулась она. – И ты сможешь. Хочешь попробовать?
Стеин тут же вспомнил давящую на его голову вибрацию мощного звукового потока, вспомнил голос матери, звучащий сразу отовсюду…
- Нет. Не хочу. Уже пробовал.
- Я не про то. Потому что это было не эхо. Это была всего лишь галлюцинация. Понимаешь разницу? Слушай.
Валькири приложила ладони к губам, словно рупор, и изо всех сил закричала:
XI век. Время жестокой расправы над язычниками и ведьмами… Далекий Омганг (Норвегия), что на берегу океана… Волею милостивой судьбы маленькая Тора, дочь ведьмы, выживает и попадает под опеку одного из инквизиторов. Однако пока девочка не знает, как повернутся дальнейшие события и что за проклятие обрушится на всю ее жизнь... Конец XIX века. Молодой норвежец Торстеин Норсенг страдает от тоски и одиночества. Его мать бесследно пропала двадцать лет назад, а отец вскоре после этого скончался от горя. Любимая сестра Кэйа живет отдельно, с мужем и девятилетним сыном Болдром, и все дело в том, что Торстеин терпеть не может своего шурина Андора Халворсена и всю его семейку.
Они пришли в этот мир незваными, когда закончилась заря времен. То была эпоха зарождения народов, когда только-только начинали писаться первые страницы истории и рабы оставались рабами, а боги – богами.Тайша рассказывала мне, наряду с преданиями старины, о днях не столь давних, когда со склонов скалы Меррук, что чуть к северо-востоку от Алькаола – напрямик через лес всего-то день пути – спустились неведомые прежде племена.Темные племена.И мир содрогнулся, узрев этих пришельцев.
Они пришли в этот мир незваными, когда закончилась заря времен. То была эпоха зарождения народов, когда только-только начинали писаться первые страницы истории и рабы оставались рабами, а боги – богами.Тайша рассказывала мне, наряду с преданиями старины, о днях не столь давних, когда со склонов скалы Меррук, что чуть к северо-востоку от Алькаола – напрямик через лес всего-то день пути – спустились неведомые прежде племена.Темные племена.И мир содрогнулся, узрев этих пришельцев...Читайте продолжение романа "Два осколка огня".
Новых владельцев фермы, затерянной среди белорусских болот, ожидает чудовищная находка: фрагменты тел, спрятанные в заброшенном сарае. Под подозрением оказываются пациенты психиатрической лечебницы, расположенной неподалеку. Иначе и быть не может, ведь за колючей проволокой содержатся люди, уже успевшие совершить жестокие преступления. Главный врач больницы не спешит защищать своих подопечных, он хочет знать правду. Он лично просит о помощи Алексея Тронова, надеясь, что его проект отнесется к клинике не так предвзято, как полиция. Тронов, заинтригованный необычным делом, соглашается помочь.
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он углубляется в расследование, тем запутаннее становится история.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.
