Я заберу тебя с собой - [31]
Итало остановился у железнодорожного переезда Искьяно Скало.
Чтобы он хоть раз был открыт!
Он выключил зажигание, откинулся на сиденье, закрыл глаза и стал ждать, пока пройдет поезд.
— Проклятые сардинцы… Как я вас ненавижу! Как я вас ненавижу… О господи, как я напился… — бормотал он и заснул бы, если бы несшийся на север поезд не прогрохотал у него перед самым носом. Шлагбаум поднялся. Итало завел мотор и въехал в городок.
Четыре темные улицы. Редкие огни в низеньких домиках. И ни души. В баре при табачной лавке и игровом зале была сосредоточена вся жизнь Искьяно Скало.
Он проехал мимо.
У него оставалось еще полпачки сигарет. И не было совершенно никакого желания играть в карты или болтать с Персикетти о его охотничьем псе или следующей серии футбольной лотереи. Нет, он устал и хотел только поставить обогреватель на максимум, включить телешоу Маурицио Костанцо и, положив в постель грелку, забраться под одеяло.
Две комнатки в домике при школе были для него благословением божьим.
И тут он увидел ее.
— Алима!
Она шла пешком вдоль Аврелиевой дороги на юг.
— Вот ты где! Наконец-то я тебя нашел.
Так все и вышло.
Пьерини, как обычно, оказался прав. Окно в туалете закрывалось плохо. Достаточно было его просто толкнуть.
Первым влез Пьерини, потом Ронка и Пьетро, и наконец Баччи, которого пришлось втаскивать вдвоем.
В туалете стояла темень хоть глаз выколи. Было холодно и сильно пахло аммиачным дезинфицирующим средством.
Пьетро встал в сторонке, прислонившись к влажному кафелю.
— Свет не зажигайте, нас могут увидеть. — Дрожащий огонек зажигалки полумесяцем освещал лицо Пьерини. Во мраке его глаза блестели, как у волка. — За мной. И ни звука. Убью.
Да разве кто хоть слово сказал?
Никто не осмеливался спросить, куда они направляются.
В коридоре сектора Б было так темно, что казалось, будто он выкрашен черной краской. Они пробирались гуськом, Пьетро держался за стену.
Все двери были закрыты.
Пьерини отворил дверь их класса.
Бледный лунный свет лениво лился в большие окна и окрашивал все в желтое. Стулья, аккуратно поднятые на столы. Распятие. Полки в глубине класса, клетку со свернувшимися комочком хомяками, фикус и плакат, изображающий скелет человека.
Все четверо застыли в дверях как зачарованные. Такой пустой и тихий, их класс показался им незнакомым.
Они пошли дальше.
Притихшие и оробевшие, как осквернители гробниц.
Пьерини шел впереди, освещая дорогу зажигалкой.
Шаги звучали глухо, но, когда все четверо молча останавливались, до них доносились шорохи, свист, скрип.
Капало из крана в мужском туалете. Кап… кап… кап… В глубине коридора тикали часы. Ветер бился в окна. Поскрипывали деревянные шкафы. Булькало в батареях. Черви грызли парты. Днем этих звуков никто не слышал.
В сознании Пьетро это место всегда было заполнено людьми. Единый огромный организм, состоящий из учеников, учителей и стен. А оказалось, что, когда все уходят и Итало закрывает двери на ключ, школа продолжает существовать, продолжает жить. И вещи оживают и разговаривают друг с другом.
Как в той сказке, где игрушки (солдатики, строившиеся в колонны, машинки, сталкивающиеся на ковре, плюшевый мишка, который…) оживали, когда дети выходили из комнаты.
Они подошли к лестнице. Перед ними за стеклянной дверью были учительская, приемная и холл.
Пьерини осветил ступени в полуподвал, терявшиеся в темноте.
— Идем вниз.
— Алима! Куда ты идешь?
Женщина продолжала шагать по обочине, даже не взглянув на него.
— Оставь меня в покое.
— Ну подожди минутку. — Итало ехал рядом, высунув голову в окошко.
— Убирайся.
— На минуточку. Пожалуйста.
— Чего тебе?
— Куда ты идешь?
— В Чивитавеккью.
— С ума сошла? В такое время?
— Куда хочу, туда и иду.
— Ладно. Но почему в Чивитавеккью?
Она замедлила шаг и поглядела на него:
— У меня там друзья, доволен? На заправке попрошу меня подбросить.
— Постой. Дай я выйду из машины.
Алима остановилась и уперла руки в боки:
— Ну? Я стою.
— В общем… Я… Я… Черт! Я был не прав. Вот, на. Это тебе. — Он протянул ей жестяную коробочку.
— Что это такое?
— Это тирамису. Мне его дали в ресторане специально для тебя. Ты ничего не ела. Ты же любишь тирамису? Там даже ликера нет. Он вкусный.
— Я есть не хочу, — отрезала она, но коробочку взяла.
— Просто попробуй, я уверен, ты все съешь. А если нет — завтра съешь, на завтрак.
Алима ковырнула пирожное пальцем и облизала его.
— Ну как?
— Вкусно.
— Послушай, почему бы тебе сегодня не поехать ночевать ко мне? Там замечательно. У меня удобный раскладной диван. Там тепло. А еще у меня есть персики в сиропе.
— К тебе домой?!
— Да. Давай, телевизор посмотрим, шоу Маурицио Костанцо. Рядом с…
— Но трахаться с тобой я не буду. Меня от тебя воротит.
— А кто говорит — трахаться? Я — нет. Честно. Мне совершенно не хочется. Просто поспим.
— А завтра утром?
— Завтра утром я тебя отвезу в Антьяно. Только рано. Если меня выгонят с работы, я пропал.
— Во сколько?
— В пять?
— Идет, — буркнула Алима.
Пьерини точно знал, куда идти.
В кабинет технических средств обучения. Там стоял телевизор «Филипс» с экраном 28 дюймов и видеомагнитофон «Сони».
Они и стали его целью с той самой минуты, когда он узнал, что Итало нет.
Никколо Амманити – один из наиболее популярных современных писателей Италии. Родился в Риме в 1966 г. Дебютировал в 1994 г. и сразу с романом. Автор книжки эссе, двух сборников коротких рассказов и трех романов, один из которых, «Я не боюсь», опубликованный в конце 2001 г., лег в основу художественного фильма с тем же названием, вышедшего на экраны летом 2002 г.«Я не боюсь» – книга о смелости и дружбе, о жестокости и любви, о том, как иногда в самые опасные передряги оказываются втянуты самые близкие люди…
Выдержанная в стилистике черного юмора абсурдистская пародия о незадачливом пластическом хирурге, который во время операции в страхе быть арестованным за хранение наркотиков спрятал пакет с кокаином в грудь актрисы.
Знаменитый писатель, давно ставший светским львом и переставший писать, сатанист-подкаблучник, работающий на мебельной фабрике, напористый нувориш, скакнувший от темных делишек к высшей власти, поп-певица – ревностная католичка, болгарский шеф-повар – гипнотизер и даже советские спортсмены, в прямом смысле слова ушедшие в подполье. Что может объединить этих разнородных персонажей? Только неуемная и язвительная фантазия Амманити – одного из лучших современных писателей Европы. И, конечно, Италия эпохи Берлускони, в которой действительность порой обгоняет самую злую сатиру.
Никколо Амманити (р. 1966) — один из самых ярких писателей современной Италии, лауреат нескольких престижных наград. Вот и за последний роман "Как велит Бог" (2006) он получил знаменитую премию Стрега (аналог французского Гонкура), а теперь эта книга легла в основу фильма, который снимает культовый режиссер Габриеле Сальваторес. Герои романа — обитатели провинциального итальянского городка, одиннадцатилетний Кристиано Дзена и его безработный отец Рино, жестокий, озлобленный и сильно пьющий человек. Рино, как умеет, любит сына и воспитывает в соответствии со своим пониманием того, каким должен быть настоящий мужчина.
Сборник новелл представляет ведущих современных мастеров криминального жанра в Италии – Джорджо Фалетти, Сандроне Дацьери, Андреа Камиллери, Карло Лукарелли и других. Девять произведений отобраны таким образом, чтобы наиболее полно раскрыть перед читателем все многообразие жанра – от классического детектива-расследования с реалистическими героями и ситуациями (К. Лукарелли, М. Карлотто, М. Фоис, С. Дацьери) до абсурдистской пародии, выдержанной в стилистике черного юмора (Н. Амманити и А. Мандзини), таинственной истории убийства с мистическими обертонами (Дж.
Предельная современность и тревожный — порой с явным оттенком черноты — юмор: Амманити, один из «молодых каннибалов» итальянской литературы, «глотает реальность, не пережевывая ее».
В эту книгу входят два произведения Ильи Эренбурга: книга остроумных занимательных новелл "Тринадцать трубок" (полностью не печатавшаяся с 1928 по 2001 годы), и сатирический роман "Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца" (1927), широко известный во многих странах мира, но в СССР запрещенный (его издали впервые лишь в 1989 году). Содержание: Тринадцать трубок Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно использовать как путеводитель: Д. Бавильский детально описал достопримечательности тридцати пяти итальянских городов, которые он посетил осенью 2017 года. Однако во всем остальном он словно бы специально устроил текст таким намеренно экспериментальным способом, чтобы сесть мимо всех жанровых стульев. «Желание быть городом» – дневник конкретной поездки и вместе с тем рассказ о произведениях искусства, которых автор не видел. Таким образом документ превращается в художественное произведение с элементами вымысла, в документальный роман и автофикшен, когда знаменитые картины и фрески из истории визуальности – рама и повод поговорить о насущном.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.
Тайна, погребенная на дне морском два с половиной столетия назад по воле иезуитов, постепенно раскрывается по воле современной женщины, красивой, решительной, умной. Ее окружают мужчины и бескорыстно влюбленный в нее моряк, и алчные враги-соперники. Она же идет своим путем, добиваясь цели во что бы то ни стало. Море, бурная история Испании XVIII века, архивы, кладоискательство, штормы, человеческие страсти, страсти литературных персонажей и многое-многое другое найдет читатель на страницах этого романа.
Маленький университетский городок в Альпах охвачен ужасом: чудовищные преступления следуют одно за одним. Полиция находит изуродованные трупы то в расселине скалы, то в толще ледника, то под крышей дома. Сыщик Ньеман решает во что бы то ни стало прекратить это изуверство, но, преследуя преступника, он обнаруживает все новые жертвы…
«Мир глазами Гарпа» — лучший роман Джона Ирвинга, удостоенный национальной премии. Главный его герой — талантливый писатель, произведения которого, реалистичные и абсурдные, вплетены в ткань романа, что делает повествование ярким и увлекательным. Сам автор точнее всего определил отношение будущих читателей к книге: «Она, возможно, вызовет порой улыбку даже у самого мрачного типа, однако разобьет немало чересчур нежных сердец».
Любовь живет три года – это закон природы. Так считает Марк Марронье, знакомый читателям по романам «99 франков» и «Каникулы в коме». Но причина его развода с женой никак не связана с законами природы, просто новая любовь захватывает его целиком, не оставляя места ничему другому. Однако Марк верит в свою теорию и поэтому с затаенным страхом ждет приближения роковой даты.