Я — ярость - [32]
Больше никакого притворства, понимает Челси.
Что ж, это работает в обе стороны, не так ли?
Дядю Чеда Элла знает всю свою жизнь. Он младший из друзей отца и ведет себя хуже всех, когда напьется. Однажды она даже видела, как он разбил пивную бутылку о собственную голову и, смеясь, вытряхивал из волос осколки. В последние несколько лет Челси строго запрещает Элле спускаться вниз, когда у папы гости, — и Элла рада подчиниться. Ей не нравится, как смотрят на нее все эти мужчины, которых ей с малых лет велели называть «дядями». Дядя Брайан, дядя Чед, дядя Джимми, дядя Гэвин говорят ей, что она красавица, с таким видом, будто она что-то должна им взамен за этот комплимент.
Самое отвратительное — это когда дядя Чед спрашивает, есть ли у нее парень.
Она слушает, сидя на верхней ступеньке, и в груди клокочет давно скопившаяся там ярость. Он явно угрожает маме, и ему плевать, что папа избивал ее и что Элле пришлось позвонить в полицию. Оперативники Группы по борьбе с Яростью, врачи скорой помощи — всем им, казалось, было дело до мамы, Эллы и Бруклин. Они были очень добры, двигались медленно, а говорили тихо, будто не хотели напугать их еще больше. Но дядя Чед ведет себя как злодей из кино, и когда он наконец уходит, то Элла медленно выдыхает — до этого она даже не подозревала, что едва дышала в его присутствии. Хорошо, что Бруки спит, растянувшись поперек кровати, а Олаф свернулся калачиком у нее под боком. Хорошо, что Бруки не видела, каков дядя Чед на самом деле, что прячется за его темными очками.
Входная дверь захлопывается. Мама ходит по дому, запирает все и выключает везде свет, как будто они уезжают в отпуск. Элла раздумывает, не надо ли спуститься и поговорить с ней, но понятия не имеет, что сказать. Иногда кажется, что в их отношениях Элла должна вести себя как мама: как будто мама ждет, что Элла все исправит или, по крайней мере, сделает все возможное, чтоб папа не сорвался. Вся жизнь Эллы — сплошная ответственность. Она присматривает за Бруклин и за мамой, она с тринадцати лет подрабатывает, выгуливая чужих животных (потому что это было проще, чем выпрашивать деньги у папы), она старается хорошо учиться, водит машину, помогает по дому. Она все время уставшая, но когда ложится спать, то мозг будто бы не может выключиться.
Поэтому Элла возвращается к себе в комнату, ставит на место стул, который еще недавно подпирал дверную ручку, заправляет кровать, на которой они с сестрой прятались от отца. Берет телефон и…
О, вот дерьмо.
Телефон просто разрывается.
Пятьдесят семь сообщений, больше сотни уведомлений из соцсетей. Большая часть приходит с номеров, которые у нее даже не забиты в контакты.
«ОМГ[11], дорогая, мне так жаль!»
«Забей на него, он неудачник!»
«Ты просто королева!»
Вот черт.
Кажется, Бет все-таки опубликовала видео, которое записала на парковке. И его репостнули буквально все.
Элла находит ролик на Ютубе и кривится, как будто это фильм ужасов, который она не хочет, но вынуждена смотреть. Черт, телефон у Бет что надо. Качество у видео великолепное, и по нему однозначно можно сказать, что Хейден ведет себя как полный урод. Он не дает ей открыть дверь, ставит подножку (вне всякий сомнений, это не случайность!), удерживает ее за руку, а потом…
Господи, удар в самом деле был такой сильный?
Она смотрит видео и морщится, проводит кончиками пальцев по щеке, вспоминая ощущения.
Ну ладно, хватит уже.
Элла останавливает видео и бегло просматривает входящие сообщения. Интересно, как все эти люди достали ее номер? Чьи это сообщения, так остро выделяющиеся в потоке сочувствия и утешения: «Если б ты со мной так разговаривала, я избил бы тебя так, что ты бы уже не встала» и «Поделом тебе, сучка»? По большей части люди пишут анонимно или с подставных аккаунтов: никто здесь не оставляет комментарии от своего имени. Первое реальное имя, на которое натыкается Элла, — это Линдси, с которой они в прошлом году вместе делали лабораторные. «Надеюсь, ты выдвинешь обвинения», — пишет Линдси. Очень мило, но абсолютно бесполезно. Выдвигать обвинения в такой ситуации — это уже перебор.
Элла продолжает пролистывать входящие и натыкается на ворох сообщений от Хейдена. Он начал написывать еще до того, как выложили видео, — в тот момент она как раз общалась с женщиной из 9–1–1. Всего несколько часов назад, но кажется, будто несколько недель.
«Детка, прости меня, пожалуйста».
«Прошу тебя, ответь».
«Мы можем поговорить где-нибудь вдвоем спокойно?»
«Почему ты не отвечаешь?»
«Ну и пошла ты на хер».
«Детка, ну пожалуйста, я не хотел. Мне очень-очень жаль. Нам надо поговорить».
И все в таком духе, как по кругу.
Уговоры, мольбы, требования, оскорбления, извинения, снова уговоры.
Когда идешь по кругу, хуже всего то, что со временем понимаешь, что попал в ловушку.
Однако когда видео выложили в сеть, тон сообщений изменился.
«Кому ты рассказала? Кто это видел? Ты все подстроила?»
«Скажи Бет, чтоб удалила видео. Скажи, что она все не так поняла».
«У меня Ярость, я бы никогда так с тобой не поступил».
«Прости, я себя не контролировал».
«Моя мама с ума сходит, пожалуйста, детка, сделай что-нибудь».
