Я взлечу - [65]
– Тетя Пуф! – зову я. – Не надо…
– Бри, иди в дом, – и уезжает.
Теперь я точно знаю, зачем ей позвонила. Не затем, чтобы она разделалась с Королем. А чтобы была рядом.
Я доползаю до крыльца и отпираю дверь. Из кухни доносятся голоса Джей и Трея и какой-то ритм-н-блюз из девяностых. Скрип доски возвещает о моем приходе.
– Бри, это ты? – спрашивает мама.
Слава богу, она не выглядывает из кухни. На моем лице сейчас точно написано, что только что случилось, и я вряд ли смогу это скрыть.
– Д-да, – откашлявшись, отвечаю я.
– Хорошо. Ужин почти готов.
– Я… – Голос срывается. Я опять откашливаюсь. – У Малика поужинала.
– Небось фигни всякой наелись, знаю я вас. Оставлю тебе тарелку.
Я кое-как выдавливаю «Ладно», бегу к себе и закрываю дверь. Хочется забиться под одеяло, но до кровати, кажется, несколько километров. Я сползаю на пол в углу, подтягиваю колени к груди; она как будто вот-вот проломится.
Клянусь, тогда я желала ему смерти. А теперь способна думать только о том, что его жизнь может вот-вот оборваться единственным выстрелом – как оборвалась папина.
Если у него есть жена, она сломается, как Джей.
Если у него есть мама, она будет рыдать, как бабушка.
Если у него есть отец, тот будет говорить о нем грустным голосом, как дедушка.
Если у него есть сын, он никогда не простит отцу дурацкой смерти, как Трей.
Если у него есть маленькая дочь, она будет звать папу, и ей никто не ответит. Как мне когда-то.
Его похоронят и станут вспоминать таким, каким он не был. Идеальным мужем, сыном, отцом. Соседи наденут футболки с его лицом, в его память нарисуют граффити. Кто-нибудь набьет его имя на руке. Он навсегда останется безвременно загубленным героем, а не погубившим меня злодеем. Из-за моей тети.
В новостях покажут ее фото из полиции. Не снимки, где мы с ней сидим, улыбаясь, в ее «катласе». Не то, как она получила наконец аттестат – Джей думала, не дождется – и лыбится как сумасшедшая. Ее с неделю будут всюду обзывать хладнокровной убийцей, а потом кто-нибудь другой совершит еще какую-нибудь жестокость. И тогда о ней буду вспоминать только я.
Она станет чудовищем, защищая от чудовища меня. Или ее кто-нибудь убьет. Так или иначе, ее больше не будет рядом.
Как нет рядом папы.
Все накопившиеся слезы со всхлипами рвутся наружу. Я закрываю рот ладонью. Нельзя, чтобы Джей и Трей меня услышали. Просто нельзя. Но я рыдаю так горько, что едва могу дышать.
Зажимая рот ладонью, я судорожно пытаюсь вдохнуть. Слезы текут между пальцев.
Все-таки Джексоны плачут. Даже если виноваты в чьей-то смерти.
Nas называл сон кузеном смерти. И я вдруг понимаю, о чем он. Я не могу уснуть – думаю о смерти. И о пяти словах, которыми ее призвала: «Он целился мне в лицо».
Они лежали во мне тяжелым грузом, и, сказав их, я будто сняла с языка целую гору – но теперь мне кажется, что они никуда не делись. Я до сих пор их вижу – все семь слогов.
Он целился мне в лицо,
Моя тетя теперь все.
В этих пяти словах тетя Пуф услышала совсем другие: «Прошу тебя, прикончи его. Прошу тебя, сломай себе жизнь. Пусть все зовут тебя убийцей – я прошу тебя».
Мои пять слов всю ночь звенят в ушах. Я пишу тете еще два: «Ты как?»
Она не отвечает.
Наконец я все-таки засыпаю. Открываю глаза – у кровати сидит мама.
– Доброе утро, – тихо говорит она. – Все нормально?
Судя по освещению, уже рассвело.
– Ага. А что?
– Я к тебе несколько раз заглядывала, ты все ворочалась.
– А. – Я сажусь. Руки и ноги будто свинцовые. – А чего ты ко мне заглядывала?
– Я всегда смотрю, как вы с Треем спите. – Она гладит меня по щеке. – Бусечка, что случилось?
– Ничего.
Ей нельзя знать, что я заказала тете Пуф убить человека. И что у меня забрали цепочку. Ее сердце не выдержит.
Секреты все множатся.
– Ты не из-за той петиции расстроилась? – спрашивает Джей.
Точно, петиция. Забавно: на меня наставили ствол – и я совсем забыла, как меня все ненавидят за то, что я про эти самые стволы читаю.
– Ты знаешь про петицию?
– Угу. Джина и Шель прислали ссылку. Ты же знаешь, какие у тебя крестные. За тебя готовы взять стволы и пойти убивать, – фыркает она. – Чуть той женщине жопу не надрали. Но я попросила их не обращать внимания. И тебя прошу.
Теперь-то это легко. Но что, если Эмили права? Если мои слова правда опасны?
– Хорошо.
Джей целует меня в лоб.
– Вот и умница. Идем, – она похлопывает меня по ноге, – позавтракай перед школой.
Я проверяю телефон. Прошло одиннадцать часов – тетя Пуф не отвечает.
Мы идем на кухню. Трей еще спит. Сегодня он взял отгул, просто чуть-чуть отдохнуть.
Что-то… не то. Все странно неподвижно, и дома как будто тише обычного.
Джей лезет в шкафчик.
– Думаю, успеем до автобуса сделать тебе французский тост. Как моя мама готовила. У нее он назывался «потерянный хлеб».
Обожаю, когда Джей вспоминает рецепты своей мамы со времен жизни в Новом Орлеане. Никогда там не была, но, судя по еде, мне бы понравилось.
– Достану яйца.
Открываю холодильник – в лицо ударяет волна тепла и сырости. Еда таится под покровом тьмы.
– Слушай, похоже, холодильник сломался.
– Чего?! – спрашивает Джей, закрывает дверцу холодильника и открывает снова, как будто он от этого заработает. Не помогает. – Какого черта? – Тут она смотрит на плиту и кривится: – Вот блин.
Шестнадцатилетняя Старр Картер живет в бедном районе, но учится в престижной частной школе. Хрупкий мостик между двумя ее жизнями рушится, когда на глазах у Старр полицейский убивает Халиля – ее друга детства. Совсем скоро смерть Халиля становится национальной сенсацией: одни называют его бандитом и наркоторговцем, другие устраивают шествия в его честь. Полиция и местный наркобарон угрожают Старр и ее семье. Все хотят выяснить одно: что на самом деле случилось той ночью? Старр – единственная, кто знает ответ, и теперь в ее руках не только собственная жизнь, но и судьбы других людей.
Таня живет в маленьком городе в Николаевской области. Дома неуютно, несмотря на любимых питомцев – тараканов, старые обиды и сумасшедшую кошку. В гостиной висят снимки папиной печени. На кухне плачет некрасивая женщина – ее мать. Таня – канатоходец, балансирует между оливье с вареной колбасой и готическими соборами викторианской Англии. Она снимает сериал о собственной жизни и тщательно подбирает декорации. На аниме-фестивале Таня знакомится с Морганом. Впервые жить ей становится интереснее, чем мечтать. Они оба пишут фанфики и однажды создают свою ролевую игру.
«Холмы, освещенные солнцем» — первая книга повестей и рассказов ленинградского прозаика Олега Базунова. Посвященная нашим современникам, книга эта затрагивает острые морально-нравственные проблемы.
Роуз, Азра, Саманта и Лорен были лучшими подругами на протяжении десяти лет. Вместе они пережили немало трудностей, но всегда оставались верной поддержкой друг для друга. Их будни проходят в работе, воспитании детей, сплетнях и совместных посиделках. Но однажды привычную идиллию нарушает новость об строительстве элитной школы, обучение в которой откроет двери в лучшие университеты страны. Ставки высоки, в спецшколу возьмут лишь одного из сотни. Дружба перерастает в соперничество, каждая готова пойти на все, лишь ее ребенок поступил.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Заветная мечта увидеть наяву гигантских доисторических животных, чьи кости были недавно обнаружены в Кентукки, гонит небогатого заводчика мулов, одинокого вдовца Сая Беллмана все дальше от родного городка в Пенсильвании на Запад, за реку Миссисипи, играющую роль рубежа между цивилизацией и дикостью. Его единственным спутником в этой нелепой и опасной одиссее становится странный мальчик-индеец… А между тем его дочь-подросток Бесс, оставленная на попечение суровой тетушки, вдумчиво отслеживает путь отца на картах в городской библиотеке, еще не подозревая, что ей и самой скоро предстоит лицом к лицу столкнуться с опасностью, но иного рода… Британская писательница Кэрис Дэйвис является членом Королевского литературного общества, ее рассказы удостоены богатой коллекции премий и номинаций на премии, а ее дебютный роман «Запад» стал современной классикой англоязычной прозы.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.