Я выбираю свободу! - [15]

— А если попытаться выйти за периметр? — уточнил я, для начала грязно выругавшись под понимающим взглядом Таналиора.

— Кажется, наступит быстрая, но болезненная смерть. Или не быстрая, но точно — болезненная. Да не волнуйся, думаю, подробности нам сейчас расскажут.

С местом назначения я угадал. Мы пришли в какую-то большую пустую залу, достаточно обшарпанную, но, кажется, прежде бывшую бальной. Посреди просторного и гулкого от пустоты помещения виднелось несколько составленных разнокалиберных столов в окружении не менее разномастных стульев. Еще два ряда сидений выстроились вдоль стены, а в дальнем углу вовсе возвышалась гора из мебели, очевидно, негодной.

Вот интересно, они специально издеваются или действительно считают нормальным проведение встреч в таких условиях? Смущенными хозяева не выглядели и не нашли нужным извиниться, и я склонился к мысли, что это все-таки тщательно спланированная акция. То ли демонстрация мысли «это вы нас до такого довели», то ли отношение к светлым в целом и Владыке в частности.

Когда какие-то слуги забрали пожитки моих товарищей по несчастью, все расселись и началось подробное представление присутствующих. Выяснилось, что Тай отчасти угадал. «Отчасти» — просто потому, что объяснять нам никто ничего не собирался: Валлендор сообщил, что для ритуала все готово, после чего два правителя сосредоточились на увлекательном занятии — дележе земель, размерах контрибуции и прочих материальных благах.

И я от всей души искренне болел за Валлендора. Хотя бы для того, чтобы отвлечься от желания свернуть Владыке шею.

Тилль

Нет, и все-таки пора признать идею с работой до обмороков нежизнеспособной и пересмотреть ритм собственной жизни. Все бы ничего, но это в первый раз на моей памяти — я умудрилась проспать что-то важное: кажется, организм, обрадованный предоставленной в неурочный час возможностью выспаться, решил использовать ее до конца. Когда я продрала глаза и сообразила, где нахожусь и сколько сейчас времени, сначала даже не поверила себе и своим внутренним часам, а потом — опомнилась и бросилась одеваться. В голове билась единственная мысль: «Валек меня точно убьет!»

Настроение казалось странным и удивительно отличалось от того, в котором я пребывала все последнее время. Не знаю, что помогло вдруг собраться и хоть ненадолго вынырнуть из болота, в которое я сама себя загнала, но сегодня я была полна решимости не думать о плохом. Может, дело в юных и удивительно живых лицах будущих целителей, незнакомых и не примелькавшихся за последние дни. Может — в злом желании не показать себя размазней чужакам. Может, в том, что я впервые за последние месяцы почти выспалась.

А, может, в том, что, уже засыпая, сумела наконец-то заплакать? Тихо, почти без слез, кусая подушку, чтобы не сорваться на хрипы с подвыванием?

Какое из событий дня повлекло за собой следующее и почему в итоге привело к такому результату? Я, конечно, целитель, но, увы — не целитель душ. И разобраться, действительно ли это долгожданный перелом в болезни или кратковременный момент прояснения перед агонией, я не могла. Да сейчас, честно говоря, было не до того.

Распущенные перед сном для мытья волосы собрать во что-то приличное не успевала, поэтому просто пару раз пробежалась по ним щеткой — благо, они от природы почти не путаются. На мгновение замешкалась, задумавшись, а потом все-таки осторожно достала из небольшого сундука с пожитками потертую и выгоревшую красную ленточку. Пусть сердце мое уже не горит, но зато я имею полное право на второй символ, много лет назад вложенный в простой кусок атласной материи. В конце концов, ради того, чтобы сегодняшний праздник состоялся, я тоже пролила немало крови. Так пусть это будет память о ней и о тех, кто не дожил до сегодняшнего дня!

А следом достала нарядную многослойную желто-красную юбку и прилагающуюся к ней тесную узкую белую рубашку с глубоким вырезом и расклешенными от локтя алыми рукавами. Вещь оказалась великовата, слишком сильно я похудела с того момента, когда последний раз надевала этот наряд, но смотрелся комплект все равно неплохо. Сегодня праздник, надо улыбаться и радовать глаза богов и смертных. А что при виде этих пахнущих сухими травами и пылью вещей так больно колет в груди… хватит. Нужно иметь мужество либо умереть, либо жить, а не болтаться где-то посередине, пугая детишек обликом несвежего покойника.

На туфли я покосилась с сомнением и в конечном итоге отказалась от этой идеи. Я за последнее время слишком отвыкла от обуви, а на ногах придется провести много времени, так что не буду устраивать себе дополнительные испытания.

Путь до здания правления — бывшего особняка градоначальника — проделала бегом, под свист и улюлюканье детворы, составившей мне компанию. Детей я всегда любила, поэтому такое сопровождение восприняла не то что без раздражения — с удовольствием, а настроение неожиданно скакнуло на недосягаемую в последнее время высоту. Плевать, сегодня мне на все плевать — на прошлое, на будущее. Я впервые за много дней по-настоящему улыбалась и была настроена хорошо отдохнуть, а все прочее пусть горит огнем.