Я в моей голове - [113]

В поселке все знали эту грязную, зачастую пьяную, одетую в неопрятную мужскую одежду и похожую на мужика женщину. В основном с ней общались поселковые деградировавшие личности. Нормального мужика ждал позор и осуждение окружающих, если его заподозрят в связи с Риммой. Ею пользовались, как женщиной, только такие же алкаши и не брезгливые подростки, типа Черта.

Вовке, до недавнего времени, помогала его бабушка, но недавно она умерла. Вовка остался без поддержки и денег. В разговоре с ребятами он поделился своими планами бросить школу и устраиваться на работу, т. к. жить было не на что. Я согласился со Стасом, что глупо за месяц до окончания восьмилетки бросать школу. Надо ему помочь дотянуть до лета. Пусть окончит школу, а потом идет или на завод или в ГПТУ. Я предложил Стасу передать Вовке мою просьбу — подойти ко мне на следующей перемене. У меня к Вовке будет предложение. Стаса попросил подойти тоже, чтобы оградить наш разговор от вмешательства посторонних. В комнату Бюро идти не хотелось. Там, в официальном помещении не получится доверительного разговора. Стас, с моей подачи, становится негласным лидером среди наших ребят — мысленно отметил.

Маринка Белова попыталась было в классе поделиться своими новостями или проблемами, но я ее попросил перенести наше общение на четвертую перемену и подойти для этого в бюро ВЛКСМ. Меня сейчас занимали мысли о Вовке. Я знал, что он в будущем, после армии женится и получит квартиру в той же девятиэтажке, что и моя бабушка. Но в конце восьмидесятых, начале девяностых начнет сильно пить. С женой разведется, работу потеряет и опустится до бомжа. А в середине девяностых просто исчезнет. Даже трупа не найдут. В то время по весне находилось много «подснежников», упившихся некачественной водкой или спиртом и замерзших людей зимой. Всех их пытались идентифицировать. (Знаю по работе в милиции). Но что с ним произошло, один бог знает.

На перемене с Вовкой отошли к окну. Стас расположился неподалеку и разворачивал всех, кто направлялся в нашу сторону. Я попытался Хруля расспросить, но видимо Вовке было стыдно жаловаться на жизнь, и он сразу предупредил, что знает, я буду его уговаривать не бросать школу. Я согласился, что это не совсем разумно, и неожиданно для него перешел к своей просьбе.

— Я хочу периодически снимать твою квартиру днем, для тайной встречи с девчонкой.

Я бывал пару раз у него в гостях. Его дом находился поблизости от школы и поселкового гастронома. В подъезде имелось два выхода — во двор и на улицу, что, несомненно, удобно для тайных встреч. Единственный минус в квартире — печное отопление и отсутствие водопровода. Второй минус — Римма. Все это я изложил удивленному Вовке. Он, даже как-то воспрял духом и застенчиво улыбаясь, согласился пускать меня в свою квартиру, когда мне будет удобно. Пообещал сегодня же навести там порядок. Я ему протянул червонец и пообещал завтра добавить еще 15 рублей, чтобы он обеспечил жилище дровами, новым постельным бельем и закупил продукты для меня и себя. Вовка стал отказываться от денег. Я поинтересовался:

— Дрова дома есть? Продукты, хотя бы для чаепития есть?

Смутился.

— Вот и закупи сегодня, хотя бы пару кубов дров, если есть возможность колотых. А ты чем топил зимой? — поинтересовался.

— Ящиками от магазина, — бесхитростно ответил он. Вот так и открываются твои знакомые с неизвестной для меня стороны. А я еще считаю свою жизнь плохой. Я представил, как это можно ложиться спать на голодный желудок, в холодной, плохо протопленной комнате, зная, что завтра лучше не будет. Жрать так же будет нечего и не на что. Обогреть комнату будет нечем, если не украсть от гастронома пару ящиков, которыми печь не протопить.

— Лучше, давай-ка после школы, пойдем сразу ко мне. Я там тебе отсыплю картошки и овощей. У нас все равно остается лишнего много, так что не переживай, не объешь. Там же отдам тебе 15 рублей на дрова, белье и продукты. Сходи сам или попроси, кого нибудь из ребят сходить с тобой в Гортоп. (Городская организация, снабжающая жителей дровами и торфяными брикетами для отопления неблагоустроенного жилья).

— А как быть с твоей матерью? — вспомнил беспокоящую меня проблему.

— Римма у меня не появляется. Ей там нечего делать, — твердо заявил он. (Мать зовет по имени, как постороннего человека, отмечаю).

— Тогда договорились, — заключаю я и протягиваю руку. Жмем друг другу руки.

— Просьба! Никому, даже ребятам о нашем договоре не говорить и откуда у тебя деньги тоже, — смотрю на него.

— Договорились, — опять смущенно улыбается Вовка.

— Из школы пока не уходишь? — спрашиваю на прощание, улыбаясь.

— Подумаю еще, — улыбается с облегчением.

— Что ты ему сказал? — спросил подошедший Стас.

— Я ему дал надежду, — задумчиво смотрю на лестницу, по которой ушел Вовка.

— Присмотри за ним, чтобы он не спутался с пьяницами или подонками, — попросил Стаса.

Он кивнул, задумчиво глядя на меня.

* * *

Маринка Белова на следующей перемене с осторожностью заглянула в комнату Бюро. Увидев меня одного, занимающегося комсомольской документацией осмелела и вошла.

— Ну как дела с танцами? Двигаются? — с удовольствием отодвинул бумаги и отложил ручку.