Я убийца - [26]

– Нет.

– Вы без предварительного умысла, то есть совершенно нечаянно, перерезали горло незнакомому человеку?

– Да. Выходит, что так.

– Интересно, что же такое случилось с вами в салоне на Кузнецком? Что вас подтолкнуло?

– Ничего. Там почти никого и не было. Рано было, – понурил голову Игорь. – Я на манекенах фасоны поглядел. Что и как сшито. Мне только это и интересно. Я же и сам…

– Короче, – остановил его Борис. И пояснил Гордееву: – Он меня тут так просветил по модельной и швейной части! До сих пор голова гудит. Шаговый шов! Тройной шов от запарки гофре отличаю! Или наоборот? Нам все эти производственные подробности ни к чему. Говори только суть событий. Что? Где? Когда? Кто видел и кто может подтвердить?

– Кто пропустил вас в здание салона на Кузнецком? – спросил адвокат.

– Приятель мой. Старик. По фамилии Якир.

– Знакомая какая-то фамилия? – удивился Борис.

– Да! – оживился Игорь и хотел было рассказать: – Прославленный Якир – это его родной…

– Не надо! – остановил Антоненко. – Необходимые справки мы сами наведем. Где живет? Адрес?

– Не знаю. Но он всегда там работает.

– Хорошо, – удовлетворился таким ответом Антоненко. – У тебя, Гордеев, есть еще какие-то вопросы?

– Полно! Но прежде всего… Опять сначала. Как вы попали на заседание суда?

– Мой случайный товарищ, которого я, конечно, мало знаю, но очень уважаю, попал в дикую историю. Я знал, что его дело будет рассматривать суд. Знал дату и время. Вот и пошел. Чтобы морально поддержать. Уважаемого мной товарища.

– Как его зовут?

– Кого?

– Вашего близкого товарища, которого вы отправились поддерживать и защищать.

– Там же записано! – занервничал Игорь.

– Он не знает, – хмыкнул следователь.

– А каким образом в вашем кармане оказалось орудие убийства? Вы всегда ходите вооруженным?

– Это было не оружие, а ножницы.

– Ножницы? Что же это за ножнички, что запросто можно голову взрослому мужику отчекрыжить?! Одним махом. Ловкий портняжка! Прямо как в сказке! – подначивал Игоря следователь. – У тебя есть еще вопросы? – обернулся он к Гордееву, складывая бумаги.

– Он не ответил ни на один.

– Как не ответил? – удивился Борис. – Все предельно ясно! Пошел на Кузнецкий мост смотреть чужие работы. Заранее, до открытия. Специально, пока не началась суматоха. Чтобы получше рассмотреть все на манекенах. И нечаянно… А может быть, и чаянно, чтобы стибрить где-нибудь образчики материи, взял с собой профессиональный инструмент – ножницы! А потом заглянул в суд. Пришел, увидел плохого человека, достал из кармана и – ножницами чик!

– Вы нашли этот профессиональный инструмент?

– Работаем.

– Следователь правильно все говорит, – потер музыкальные пальцы Игнатьев. – Так и было. Именно так!

– Допрос окончен! – сказал Антоненко, подавая протокол для подписи обвиняемому и адвокату.

Дверь распахнулась, за Игорем Всеволодовичем Игнатьевым пришел конролер.

– Спасибо за сигареты, – на прощание Игорь поблагодарил своего адвоката.

Когда дверь за ним захлопнулась, Борис недовольно накинулся на товарища:

– Ну что тебе нужно? Хочешь мне «висяк» организовать? Хочешь кровью моей упиться? По-твоему, мало у меня дел и забот? Такое простое дело. Улик – вагон! Свидетелей – в суде все лавки займут! Газеты и телевидение уже сейчас лезут со всех сторон. Тебе почет и слава! А мне – облегчение. Зачем ты путаешь? Ведь мы снова, как в прошлый раз, пройдем по кругу. И опять тут же встанем. Поверь моему профессиональному чутью. Мы идем по правильному следу. Не путай его. И потом… У него такие характеристики из армии! Он же фронтовик! В Чечне служил. Кровь проливал.

– Я знаю. Штабным писарем. Ты на его руки погляди.

– При чем тут руки? Ты опять за свое. Я ему о снисхождении суда и о том, как срок скостить побольше, работаю за него, а он – руки! У них такие ножницы есть, что без всяких рук – сами! Кого хошь прирежут. Любые руки…

– Борис, скажи мне честно, как другу: а тебе самому не хочется правду узнать? Просто из любопытства.

– Это и есть правда. Правда в том, что перед тобой хитрый и опасный преступник. Бессовестный и жестокий. Способный на умышленное убийство. Без ясных причин. Вот кто-то ему не так сказал. Не так посмотрел. А он их – ножницами.

– Что-то ты сочиняешь.

– Ничего я не сочиняю. Знаю я этих меланхоликов! Это ты простодушно желаешь видеть в каждом хлюпике великую душу. Всякие там страсти-мордасти. А жизнь порой бывает до крайности примитивна. Скотина и сволочь убивает людей. И все ему сходит с рук. Просто внешность такая! Ты про мимикрию слыхал? Есть у животных такая способность прятаться.

– Что ты на него катишь? В этом деле еще ничего не расследовано.

– Сюрпризик я тебе приготовил. Намедни тут делишки в архиве пролистал. Нашел еще кое-что. Совершенно такое же убийство! Тем же предметом. Все описания совпадают, приметы внешности, детали одежды убийцы.

– И на него валишь? Вы бы всем МУРом списали бы на него все свои «висяки» за последние сто лет. Вот уж было бы здорово! И так по-нашему. А я-то думаю, что ты задумал? Действительно, ты прав. Пошлая реальность куда страшнее любой версии. Приближающаяся аттестационная комиссия в вашей прокуратуре. Я угадал?