Я тебя знаю - [3]

— Я работаю над этим, — уклончиво ответил Северус. Но Лили его слова не обманули. По-кошачьи пристальный взгляд глаз заставил его поёжится: было поразительно сложно соврать ей так, чтобы она не заметила.

— Сев? — он не выдержал и потупился. — Северус, ты... тебе...

— Это тебя не касается! — грубее, чем хотел, ответил Северус и резко сел, чтобы она не могла видеть выражения его лица. Но Лили привстала с настила и снова заглянула ему в лицо. — Не надо, Лил, прошу тебя!

Какое-то время она молча глядела на него. Когда выдерживать её взгляд стало невыносимо, он попытался встать, но она его удержала. Комкая рукав его потрёпанной куртки, она тревожно всматривалась в его черты. Наконец, Лили решилась и спросила:

— Сев... скажи: ты всегда говорил, что волшебники... Они сильные и могущественные. Они могут всё... — она замялась, не зная, как продолжить дальше, не ранив его гордости. Гордость. Даже заносчивость. Именно она, казалось, помогала её другу справляться со своей жизнью. Лили судорожно вздохнула и продолжила, неувереннее, чем обычно. Слышала бы Петуния, что голос сестры может так дрожать: — так... как же получилось...

— Что я живу в тупике Прядильщиков, и у меня нет денег даже на комплект тетрадей? — бросил, словно выплюнул фразу Северус. Его глаза резко сверкнули. — Мой отец — магл, вот как это вышло!

«Не следовало этого говорить», — одёрнул себя он, но было уже поздно. Тема постоянного безденежья раздражала его. Он справлялся с этим своими способами, но не признаваться же в этом Лили! Зелёные глаза удивлённо распахнулись... Сейчас она задаст вопрос, на который ответить будет ох как сложно. Он похолодел, словно ему в лицо бросили пригоршню снега, и посмотрел на подругу с запоздалым раскаянием, всё ещё надеясь, что она, может быть, не спросит его... но нет:

— Оба моих родителя — маглы, — прошептала она. — Это... это что-то значит? Это плохо, что я не из волшебной семьи?

Несколько мучительных мгновений он колебался, но потом решился. Всего одно слово. Три буквы вместо двух — делов-то:

— Нет, — по его позвоночнику сразу же разлилась удивительная лёгкость, словно он снял с себя пудовый мешок. Когда-нибудь ему снова придётся взвалить его на свои плечи, и тогда мешок станет ещё тяжелее. Но всё же Северус не лгал. Ещё нет. Он сделает всё, чтобы для неё это стало правдой. Он не отступит, ведь Северус никогда не сдаётся... Даже когда его хорошенько прижмут к стене. Но прямо сейчас надо было ещё как-то объяснить свой ответ. И он продолжил. Не ложь. Одна из форм правды: — Просто... я хотел сказать, что волшебники не пьют. И не болеют. Они даже старёют медленнее. А с маглами бывает по-всякому. Мне вот не повезло, — он развёл руками и пожал плечами в знак принятия своей судьбы.

Лицо Лили приняло выражение, подозрительно похожее на жалость. Северуса больно полоснул этот сочувственный, покровительственный оттенок во взгляде подруги, и в другой раз он непременно бы вышел из себя. Но в этот раз он не сказал ничего: главное, что она ему поверила.

— И... — осмелев после первого вопроса, Лили больше не собиралась останавливаться, пока всё не выяснит. — Как ты обычно справляешься со «школьными вопросами»? — она поняла ответ уже тогда, когда последние слова вопроса слетали с её губ. Ну, конечно, не с волшебного же дерева он их собирает! Глаза Северуса полыхнули бессильной яростью, которая сразу же сменилась упрямым, обороняющимся взглядом, когда он понял, что она догадалась. Оставалось только назвать вещи своими именами: — Ты их крадёшь...

— Да. Я. Их. Краду, — раздельно, словно через силу произнося каждое слово, выдавил из себя Северус. А потом криво усмехнулся: если уж признаваться, так во всём. — Как и все остальные принадлежности, учебники, и даже иногда еду. Добро пожаловать в мой не-волшебный мир!

Северус отвернулся. Спуск с дерева был за его спиной. Она могла незаметно слезть с дерева и идти к себе. К своим чистеньким лужайкам и садовым гномам из камня. Проклятый магловский мир со своими проклятыми магловскими законами! Неужели он всегда будет так нелепо отнимать у него то, что ему дорого? Было тихо, только ива скрипела от ветра. Она ушла. Она должна была уйти, по-другому и быть не могло. Но он не мог обернуться и увидеть пустоту. Не сейчас. Ещё минута...

Лили стояла у него за спиной, не шевелясь и почти не дыша. В маминых романах, которые она иногда украдкой читала, была такая фраза: «Этот человек достоин лучшей судьбы». Лили никогда не понимала, как такое может быть, но сейчас поняла. Приняв решение, она сделала шаг вперёд и с размаху опустила руки ему на плечи. Северус едва заметно вздрогнул, но сразу же расслабился. Лили различила едва заметный вздох облегчения: он был рад, что она осталась.

— Ты делаешь это потому, что любишь знания. Потому что гораздо умнее, чем можешь себе позволить. Потому что ты достоин лучшего, — Северус обернулся и с надеждой посмотрел ей в глаза. А Лили продолжала: — В этом нет ничего предрассудительного! Виноват не ты, а те, кто поставил тебя в такую ситуацию, — её глаза загорелись праведным гневом. — А магазин не обеднеет от пары тетрадок и учебников. И если нет другого выхода, то... я пойду с тобой! — закончила она.