Я тебя никогда не прощу - [3]

При том, что вообще-то мы к Инке действительно часто забегаем. За документами, с флешки что-нибудь распечатать, ручку выпросить – Тим их постоянно теряет. Инка ворчит, но никогда не отказывает. Если завуча рядом нет, конечно.

Если её нет, Инка может и чаем угостить. Скучно ей просто так сидеть, она поболтать любит. Всё успевает: и бумажки свои печатает, и сплетничает, и чай прихлёбывает. Хотя вообще-то она Тима привечает, а я так, за компанию.

Инка, короче, позвонила этому Удобному, то есть, Упругому. Он прилетел ловить грабителей. А эта курица накудахтала ему всяких ужасов, и про нас заодно не забыла, как про частых своих гостей. Да чтоб я ещё раз к ней зашла!

Наконец нас отпустили.

Тим шагал, опустив голову и загребая ногами. Завуч послала нас сидеть на уроках, а мы даже не знали, какой вообще сейчас урок. Так что решили догулять.

– Слушай, а откуда ты знаешь про все эти церемонии? Про ордера, повестки? – спросила я.

Мне правда стало интересно.

– Знаю, – угрюмо буркнул Тим. – Поживёшь с моё, тоже будешь знать.

– Тим, – я заколебалась. – А у них точно нет оснований нас обвинять?

– Дура, что ли?

– Ну, прости, прости! Просто я подумала, что… Ладно, прости!

Мне стало совсем неловко. Но Тим неожиданно улыбнулся:

– Да не бойся, Лесь! Это ж цирк и клоуны! Он не следователь никакой, он студент вообще!

– Да ладно!

– Ты что, слепая? Он же нам студенческий билет предъявил! Думал на испуг взять.

– Да ну! – снова не поверила я.

– До меня тоже сначала не дошло. А потом я свою мысленную фотографию прочёл. Ну, может, не студенческий, но вроде того. Клеймо правовой Академии я точно видел. Никакой он не следак, а Инкин друг какой-нибудь. Наверняка, – Тим кивнул, соглашаясь сам с собой.

– Зачем это всё?

– Напугать. Ты же вот напугалась!

– За тебя, дурак!

Тим ухмыльнулся. И побрёл к себе в класс. С таким видом, будто ему всё смертельно надоело.

Тимофей

Мне правда всё смертельно надоело. Леська сегодня спросила, с чего бы я разбирался в правовых вопросах не хуже юриста. А как тут не будешь разбираться, когда твой любимый родитель на условном сроке за мошенничество, и ты вместе с ним под контролем, потому что папочка несмотря ни на что умудряется ввязываться в какие-то подозрительные авантюры. Когда приходишь домой, а у тебя в прихожей, ну, допустим, огромные коробки.

Да. Сегодня прихожая была полна коробок. Больших и маленьких. Разных. И не только прихожая. Коробки громоздились в кухне, частично заполнили комнату близнецов, даже у Нютки стояли две штуки. На пороге, правда. Нютку так просто не потеснишь.

Я прошёл к Стёпке с Пашкой, осторожно двигаясь в этом картонном лабиринте. Да, осторожно, потому что внутри могло скрываться что угодно. Я как-то уже разбивал дорогое оборудование для химлаборатории, и мне за это, разумеется, здорово досталось.

Близнецы сидели на втором этаже двухъярусной кровати, одинаково поджав ноги. На меня посмотрели знакомым страдальческим взглядом. Они всегда так смотрят, когда отца захватывает очередная идея фантастического обогащения.

– Что на этот раз? – я легонько пнул ближайшую коробку.

Она, к слову, оказалась лёгкой.

– Почечный камень, – отозвался Пашка.

– Че-го?

– Почечный камень, извлечённый из организма свиней, – пояснил Стёпка.

– Зачем?!

– Говорят, он целебный.

– И что же он исцеляет?

– Всё, – мрачно произнес Пашка.

– Это вот всё – он? – я кивнул назад, имея в виду коробки.

– Не-е, – близнецы замотали головами. – Камень у отца, как самое ценное. Там всего шесть коробок. А это всё тарелки.

– Тарелки?

– Ага. Ещё ложки и стаканы. Деревянные.

– Зачем нам деревянные стаканы? И чашки с ложками?

– Деревянная посуда – это тренд, – заявил Стёпка. – В каждом уважающем себя доме должен быть сервиз с хохломой.

– Это тебе папка сказал?

– Ага.

Я покачал головой. Что тут добавить? Хохлома и почечный камень. Который исцеляет всё.

Я отправился на кухню. Уже не осторожничал с коробками: что может случиться с деревом?

Еды, конечно, не нашлось. Я нашёл в недрах холодильника пару яиц, разбил их на сковородку, соорудил яичницу. Конечно, братья смели её со скоростью света.

Для меня яиц не хватило, зато нашелся майонез. Я намазал его на хлеб и съел. Потом намазал ещё и снова съел. Потом хлеб кончился.

Я посмотрел на часы. Скоро придёт Нютка из своей гимназии, может, купит чего-нибудь съестного по пути.

Сестра младше меня на год, но ужас до чего независимая. Я в её годы не разговаривал с родителями так, как она, не выбирал самостоятельно школу, в которой хочу учиться, и не имел собственной комнаты.

Впрочем, я и сейчас её не имею. Сплю в гостиной на раскладном кресле, а тусуюсь чаще всего у близнецов. Или на кухне, когда Степану с Пашкой пора на боковую.

Ещё Нютка нас всех ненавидит. Она этого даже не скрывает. Ждёт не дождётся, когда закончит свою гимназию и пойдёт учиться на переводчика. И свалит отсюда навсегда. Будет снимать квартиру. И строить свою жизнь, совсем не похожую на сегодняшнюю.

Я её понимаю. Я бы уже сейчас свалил, ну и что, что школа. У меня, в отличие от Нютки, никакая не гимназия. Так, обыкновенная школа. Словом, я бы ушёл и не оглянулся, если бы не Стёпка с Пашкой. Пусть хотя бы чуток подрастут.