Я смогла все рассказать - [32]

Билл подвел меня к машине и помог усесться на переднее сиденье; он крепко держал меня, на случай, если я вдруг захочу спастись бегством. На этот раз он твердо решил добиться своего и не собирался позволить мне ускользнуть.

Я не знала, куда мы ехали, да и не хотела знать. Место ничего не меняло. Привези он меня хоть в рай на земле, этот рай показался бы мне хуже ада.

Ехали долго, дольше, чем обычно. Он всю дорогу говорил со мной, но я даже не пыталась слушать. Я знала, что он собирается причинить мне боль.

Судя по тому, как Билл выругался, увидев знак «Объезд», ему явно не терпелось поскорей добраться до места. Как только мы выехали на какую-то новую дорогу, Билл свернул к обочине и остановился прямо у тропинки, ведущей в поле. Что он будет делать? Что на этот раз?

Билл резко наклонился и притянул меня к себе, затем стал жадно и грубо целовать в губы.

– О, как же я соскучился по нашим играм, как я соскучился по тебе, малышка, – выдохнул он, задирая на мне юбку и пытаясь сунуть ладонь в трусики.

Я хотела крикнуть, чтобы он перестал, но не могла. От ужаса я не могла произнести ни звука. Слишком свежа была боль, испытанная в прошлые разы. Я лишь мысленно молилась, чтобы все закончилось прежде, чем он успеет сделать мне так же больно, как тогда.

Только бы Бог услышал мои молитвы и прекратил этот кошмар. Я ведь всегда была хорошей. Я прошла обряд конфирмации. Ну почему он меня не слышит?

Билл схватил мою руку и сунул себе в штаны. Он решил перейти сразу к делу, без всяких там игр наподобие «найди игрушку любви». Он не мог больше терпеть. Я слышала, как он чертыхался вполголоса, его руки были грубее, чем обычно. Билл не мог больше ждать.

Он раздвинул мне ноги, сдвинул трусики и вошел в меня с громким стоном. Я приготовилась к мучительным толчкам, но все очень быстро закончилось: через несколько секунд Билл со вздохом повалился на меня. Неужели все? Должно быть, Господь услышал мои молитвы. Неужели все позади? Можно ехать домой?

Мое облегчение длилось недолго. Билл застегнул штаны – руки его дрожали, и ему пришлось повозиться с пуговицами, – завел машину и вырулил на дорогу. Мы поехали дальше. Почему он не повернул назад? Что еще меня ожидает?

Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мы остановились. Дядя Билл затормозил у какого-то канала или реки – сложно было сказать. Он дал задний ход, немного развернул машину и осторожно подъехал к лодке. Вернее, к плавучему дому.

Аккуратно припарковавшись и поставив машину на ручной тормоз, он в сильном возбуждении повернулся ко мне.

– Мы здесь здорово повеселимся, Кэсси, – улыбнулся он. – Вокруг никого нет, можно играть вволю.

Я вся сжалась от страха и не могла шевельнуться. Билл вышел из машины, открыл дверцу с моей стороны и вытащил меня наружу.

– Разве ты не хочешь взглянуть? – спросил он так, словно ожидал, что я буду рада не меньше, чем он. Неужели он и правда думал, что мне нравится быть с ним? Он не задумывался, почему я кричу и умоляю его остановиться? Он что, не замечал этого?

– Скорее на борт, – поторопил он.

– Мне не нравятся лодки, меня укачивает, – проговорила я очень тихо, голос меня не слушался. Мне не нравились лодки, не нравились его игры, не нравился он сам.

– Не бойся, – сказал Билл. – Я о тебе позабочусь.

Я уже знала все о его заботе и не нуждалась в ней. Мне хотелось вернуться домой, спрятаться в своей комнате и сидеть там в одиночестве. Оглядевшись вокруг, я поняла, что поблизости никого нет. У причала стояла лишь лодка Билла. Я оказалась полностью в его власти. Можно было попытаться сбежать – но куда бы я побежала? В каком хотя бы направлении? В любом случае, Билл гораздо больше и легко меня догонит. Маленькие худые девочки бегают не очень быстро.

Лодка-дом коричневого цвета выглядела грязноватой. Сначала Билл вывел меня на палубу, а потом столкнул вниз по ступенькам в каюту, где я увидела некое подобие кровати. Другой мебели там не было, только кровать. Мне стало очень холодно. Я надеялась, в лодке будет тесно, и Билл не сможет еще раз надругаться надо мной, но места было более чем достаточно. Он уселся на кровать и поставил меня перед собой.

– Раздевайся, – приказал он, и я заплакала.

Когда Билл «играл» со мной, я старалась отрешиться от происходящего. Но, к сожалению, не могла забыться настолько, чтобы даже воспоминаний не осталось. Нет, я просто приучила себя думать о чем-то другом, например о море. Я представляла, как волны накатывают на берег и с шипением убегают обратно. Это не избавляло от страха, но делало его терпимым. Я пыталась отключиться, как бы сложить всю мерзость в одну маленькую коробочку и спрятать ее где-нибудь в надежном месте. Если потренироваться, то смогу полностью блокировать свои чувства в такие моменты, говорила я себе. Но, раздеваясь перед Биллом, чувствовала себя уязвимой и не могла отвлечься, не могла притвориться, что все это происходит не со мной. Это происходило со мной. Здесь. Сейчас. Я была всего лишь беззащитной девочкой.

– Давай раздевайся, – снова потребовал Билл, и я повиновалась. А что еще мне оставалось? Я стала медленно расстегивать кардиган и блузку, стянула через голову нижнюю рубашку, затем присела на край кровати, чтобы снять носки с ботинками.