Я сделаю это для тебя - [66]
Прощай, Соломон. И спасибо тебе. Я знаю, ты не оставишь моих. Расскажешь им о долгих часах, что мы провели вместе. Ты не дашь Пьеру забыть меня. Напомнишь Бетти о моей любви. Смотри не переусердствуй: моя семья должна избавиться от воспоминаний обо мне и сотворить новое, иное будущее.
Я напишу свою историю. Облеку мысли в слова в попытке выявить смысл. Я буду писать для себя и — главное — для них. Если успею закончить прежде, чем смерть настигнет меня, отошлю написанное Бетти и Пьеру. Им это понадобится, чтобы во всем разобраться, пережить горе и повернуться лицом к будущему.
Пить, писать и умереть — как Фанте.
Без иллюзий, без надежды.
Она уже два часа мешает ложечкой свой кофе. Даниель пытался не смотреть, не видеть — скрючился на полу у стены, спрятал голову под подушкой, но изображение на экране звало его, и он в конце концов оборачивался, и снова смотрел, и пытался угадать, о чем думает женщина, разделившая с ним такие прекрасные и такие мучительные мгновения жизни.
Потом он окончательно сдался и уже не сводил глаз с экрана.
— О чем ты думаешь, Бетти? — прошептал он, обращаясь к телевизору. — Почему ты так печальна? Из-за Жерома? He можешь его забыть, как и я? Он приходит хоть изредка, говорит с тобой? Со мной встречаться перестал. Наш сын не хотел, чтобы я убивал его убийцу, он так мне и сказал. Наверняка точно знал, чем все закончится. Жером хотел защитить отца от убийц и от него самого, чтобы он не превратился в убийцу. Я не послушался его, Бетти. Я не понимал, что делаю. Моя боль была слишком сильной, а чувство вины — непомерным для человеческого сердца. Я должен был что-то сделать. Я понимал степень риска, знал, что могу погибнуть, потерять тебя и Пьера, заставить вас снова скорбеть по усопшему. Но у меня не было сил просто сидеть и упиваться своим горем. Я был иначе воспитан. Я создавал себя в бою, в схватке, в борьбе с другими и самим собой.
Слезы медленно текли по его щекам.
— Что с тобой сталось? Как ты поступила после моего исчезновения? Какие мысли пришли тебе в голову? А Пьер, как он рос и взрослел, лишившись брата и отца? Мой маленький храбрый мальчуган. Как он справился со своей болью? Обратил ее в силу? Он похож на меня? Вы простили мне причиненные страдания?
Он услышал, как скрипнула дверь за его спиной.
Неужели мучители подслушивали?
И радовались своей изобретательности? Даниель окончательно лишился сил и взмолился, задыхаясь от рыданий:
— Пощадите, не причиняйте им зла! Я готов валяться у вас в ногах, только не трогайте мою жену! Бейте меня! Унижайте! Убейте! Но оставьте ее в покое! Она и без того достаточно страдала! Она не заслужила такой участи!
Лунный свет отражался от выступов стеллажей, создавая в комнате зыбко-серую угрожающую перспективу. Эрик не надеялся заснуть, а свет погасил лишь для того, чтобы забыться в полумраке, стать одной из застывших теней этой мрачной обстановки. Он терпеть не мог ночь, воспринимал ее как сдачу позиций, как отречение. Не спать, заменить солнечный свет светом электрических фонарей, изящных светильников своего дома или тусклым освещением рабочего кабинета было для него актом сопротивления. Сопротивления небытию, помутнению сознания, страху смерти.
Но этим вечером он погасил весь свет и сидел в темноте, чтобы ни о чем не думать. Не терзать себя вопросами, на которые не знал ответов.
Он не услышал, как открылась дверь. Неоновые лампы моргнули и зажглись, и он закрыл глаза, защищаясь от их слепящего света.
— Черт, что это ты делаешь в темноте? — недовольно буркнул Шарль.
Это был не вопрос — скорее неуклюжая попытка извиниться за вторжение.
— Я пытался дозвониться, — продолжил он. — Ты отключил мобильный?
Сюма открыл глаза. Старый друг стоял перед ним, переминаясь с ноги на ногу, отведя взгляд и не решаясь сесть.
— Нам нужно поговорить. Попытаться осознать происходящее с тобой. С нами… — поправился он.
— Только не сегодня вечером, Шарль. Перенесем на завтра.
— Нет, именно сегодня. Завтра будет некогда приводить мысли в порядок, придется действовать по обстановке. События ускоряют ход, и мы должны немедленно выработать позицию и решить, как действовать.
— Прошу тебя, Шарль…
— Кого ты тут передо мной изображаешь, Эрик? Бедолагу, жаждущего сидеть в темноте и жалеть себя, сетуя на злую судьбу? Какая банальность!
Шарль умел поддеть Эрика, спровоцировать протест — то есть спор.
Но Сюма не возмутился, не стал огрызаться. В присутствии старого товарища, наделенного острым, живым умом, думалось явно легче, был шанс разобраться в ситуации.
— Они пытаются выставить меня на посмешище.
— Ладно, это гипотеза номер один. Базовый постулат: они мечтают отомстить. Десять лет назад ты защищал Лемана, и они тебе этого не простили.
Шарль помолчал, собираясь с мыслями.
— Признай, что эта теория не выдерживает никакой критики. Террористы и тогда в гробу видали твое мнение. А уж сейчас, десять лет спустя…
— Они просто хотят совместить приятное с полезным, — с печальной улыбкой промолвил Эрик. — Эти люди искали его десять лет, нашли, похитили, требуют выкуп и решают использовать меня как посредника. Победа на всех фронтах.
«Когда роман будет закончен, я умру» – так начал известный писатель Сэмюэль Сандерсон свою книгу. Когда-то он был обычным человеком, любил свою жену Дану и дочь Мэйан и был уверен, что семья – самое ценное, что у него есть. Но слава и богатство все изменили, этого испытания Сандерсон не выдержал. Его жизнь отныне протекала в свете софитов, под щелчки фотокамер. Поклонницы считали величайшим счастьем, если он снисходил до интрижки, журналисты почитали за честь взять у него интервью. В этом угаре остановиться, подумать было немыслимо.
Клара и Габриэль не должны были быть вместе: сын богатых родителей, наследник успешного семейного бизнеса, и простая танцовщица — что у них общего? Кажется, весь мир против них: родители и друзья Габриэля считают их отношения не более чем интрижкой, да и сама Клара временами сомневается, что у Габриэля хватит мужества пойти наперекор воле отца и матери.Иногда для того, чтобы понять, что важно, а что второстепенно, нужно потрясение. Таким потрясением в жизни Габриэля и Клары стала автокатастрофа. Судьба дала им шанс: либо все исправить, либо все потерять.
В детстве Ноам пережил страшную трагедию – на его глазах погибла мать, и он считал, что виноват в ее гибели.Долгие годы он жил в аду – его мучили непреходящее чувство вины и страх смерти.Чтобы освободиться от кошмара, он обращается к Линетт Маркюс – психотерапевту, чья методика далека от традиционной.Ноаму предстоит пройти настоящий квест, и он не знает, что ждет его на финише. И тем более он не догадывается, что не только врачебным долгом объясняется стремление Линетт во что бы то ни стало помочь ему.
У Жереми день рождения, ему исполнилось двадцать лет. Именно в этот день он решает свести счеты с жизнью: он больше ничего от нее не ждет, его бросила любимая девушка. Запив таблетки несколькими глотками виски, парень теряет сознание — и приходит в себя год спустя. Он у себя дома, а рядом — его обожаемая Виктория.Так умер он или нет? Может, он попал в рай? Или, наоборот, очутился в аду? Жереми не может вспомнить, что с ним было. Он словно потерялся на границе двух миров и превратился в зрителя, с ужасом наблюдающего, как мимо проходит его собственная, но словно чужая жизнь.
Лиор устала искать свою любовь. Она одинока и целиком погружена в работу. Одно только занятие скрашивает ее дни — чтение. У нее есть любимый автор, и она с нетерпением ждет его нового романа: ей кажется, что в нем она найдет ответы на все свои вопросы и жизнь немедленно наладится. Но, как назло, писатель объявляет, что отныне не напишет ни строчки: сказать ему больше нечего, да и жить в мире фантазий порядком надоело.Девушка в отчаянии: ей не дождаться своей путеводной книги, а как жить дальше, она не понимает.
Академия надломленных душ — место, в котором подросткам из неблагополучных семей дают второй шанс. Когда в стенах этой особой школы оказываются Лана и Дилан, они далеко не представляют, что же их ждет. Загнанные в ловушку, непонятые окружающими, они всегда сами спасали себя. Но не в этот раз. В этот раз за них решают другие. Загадочные наставники обещают новобранцам другую жизнь, вот только веры в мгновенное исцеление у ребят нет. На кону их будущее, а значит, ошибиться просто нельзя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.