Я - Русский офицер! - [40]

Девчонка, лукаво взглянула ему в глаза и, припав своими губами к бокалу, сделала маленький глоточек, смакуя напиток и продлевая необычайное удовольствие. После, тронув ладонью Валеркину щеку, она с необыкновенной нежностью и какой-то женской чувственностью поцеловала его в губы и тихо сказала:

— С Новым годом, Валерочка!

В этом дрожащем и трепетном голосе Лены, Краснов тогда почувствовал какое-то необыкновенное и душевное тепло. Какую-то необыкновенную нежность, которая дошла до его сердца, окончательно растопив лед еще пока детской обиды.

— И тебя, с Новым годом! Вот и стали мы на год старше! — ответил он и вытащил из кармана брюк серебряный перстенек с зеленым изумрудным камнем.

— Это мне? — восхищаясь подарком, спросила Ленка.

Краснов молча надел ей на палец кольцо и, поцеловав руку девчонке, сказал:

— Носи и помни меня вечно…

В тот миг глаза Луневой загорелись маленькими яркими искорками, словно это были настоящие лампочки Ильича. С какой-то невиданной любовью и любопытством она рассматривала этот подарок, а в эту самую минуту её сердце прямо рвалось на части от настоящей девичьей любви. Ее глаза сентиментально повлажнели и она, обняв Валерку, уже с невиданной ранее страстью впилась ему в рот. Всем своим телом Леночка прижималась к Краснову, передавая ему все ту физическую блажь, которую испытывала сама. Она целовала, целовала и целовала его, растворяясь в нем без остатка, погружаясь в пучину невиданной страсти. Теперь она была больше чем уверена, что именно Краснов, именно ее Валерка, будет ее мужем и отцом ее детей, и это ощущение физического и душевного единства было сейчас настоящее и ни с чем несравнимое счастье.

Краснов не мог остаться безучастным, чувствуя, как в его груди «зашипели шарики газировки», он был на седьмом небе блаженства.

Ленка была рядом, она влюблено смотрела ему в глаза, и в этом взгляде можно было прочесть только одно слово — да. В эту минуту божественный аромат ее заморских духов прямо пленял Краснова, подводя его к более смелым шагам. Он все сильнее и сильнее затягивал его в свои сети, из которых невозможно было выбраться уже никогда. Это была настоящая и первая любовь. Ему как никогда захотелось крепко-крепко обнять девчонку, чтобы раз и навсегда вдавить её тело прямо в себя и слиться с ней воедино в одно целое.

От переполняющих его чувств он крепко обнял Леночку за талию и, приподняв над полом, уткнулся лицом ей в грудь, чтобы еще сильнее ощущать этот чарующий его аромат. В эту секунду ему почему-то стало настолько грустно, что сердце сжалось в его груди, словно шагреневая кожа. Жуткий страх потери своей любви пронзил его сознание так сильно, что нежданная слеза горечи накатила на его глаза. Задыхаясь от излишних чувств, он вымолвил:

— Ты знаешь, а я тебя очень, очень люблю! — сказал он, уже не стесняясь показать свои покрасневшие от влаги глаза.

— И я люблю тебя! Люблю, люблю, люблю!!! — ответила ему Леди, и крепко обняла своего Краснова за шею.

Так и стояли они, обнявшись, ощущая как струны их душ, уже слились в одно целое, и теперь ни одна сила не могла разлучить эту самую счастливую пару на всей земле.

— Давай же Новый год отмечать! Я столько всего наготовила, — шепнула она Краснову на ухо и вновь ее теплые губы коснулись его щеки.

Но Валерка так и продолжал стоять, крепко держа её в своих объятиях. Сейчас ему было очень хорошо с ней и вообще не хотелось отпускать девчонку из своих рук, чувствуя эту приятную для него тяжесть.

Глубоко вздохнув полной грудью, он все же медленно и аккуратно поставил её на пол и, задыхаясь от бушующего в груди огня и страсти, сказал:

— О боже, как я тебя обожаю! Прямо хочется умереть в твоих объятиях! Но любовь любовью, а я, Ленка, чертовски голоден!

Леночка, как умела, стала ухаживать за своим Валеркой, накладывая ему в тарелку все то, что смогла раздобыть на рынке и приготовить, используя материнские секреты. Сейчас ей как никогда было приятно видеть, что Краснов, накинувшись на еду, сметает продукты с необычайной скоростью. Работа на разгрузке вагонов была тяжелой и требовала очень большой отдачи, поэтому Валерка почти постоянно ощущал чувство голода. Оно словно закручивало его кишки морским узлом, заставляя постоянно страдать без крошки хлеба.

Лена, одной рукой держа свой бокал с вином, улыбалась, глядя, как ее герой расправляется с закуской. Сейчас ей было несказанно приятно, что он ест с таким зверским аппетитом, и она от души, старалась угодить парню, подкладывая ему все новые и новые порции приготовленного праздничного угощения.

— Может, еще вина выпьем? — спросила Лена, когда Валерка на мгновение остановился, вытирая рот белым вафельным полотенцем.

Она приподняла бокал и сказала тост:

— Знаешь, я хочу выпить за нас с тобой! За нашу любовь! Пусть этот год будет для нас удачным!

Валерка поднял бокал и, чокнувшись с ней, вновь одним махом выпил вино, словно это был какой-то компот из сухофруктов.

— Вино, Валерочка, нужно пить мелкими глоточками. А ты пьешь, словно это крем-сода. Вино нужно смаковать, вкушать привкус солнечного букета!

— Я же еще не пил ни разу! Прости, я не знал, — сказал он оправдываясь.