Я рожден(а) для этого - [35]

Она находит меня глазами, слабо улыбается и идет мимо стеллажей. Сегодняшняя Блисс почти не отличается от вчерашней, разве что футболку сменила на форменную. Вот только окружавшая ее аура таинственности куда-то испарилась. Теперь она хмурится, нервно мнет в руках сумку и выглядит как обычная напуганная девушка.

– Привет, – говорит она.

– Привет, – улыбаюсь я в ответ. – Все хорошо?

– Я сейчас в штаны наложу от страха, – отвечает она.

– Понятно, – киваю я, понимая, что к резковатым манерам Блисс мне еще предстоит привыкнуть. Она сама не своя и все время оглядывается, проверяя, не узнал ли ее кто.

– Я даже накраситься не успела, – шепчет она.

– Не переживай, – говорю я, хотя на ее месте мне тоже было бы не по себе. Перспектива предстать перед профессиональным фотографом даже без подводки кого угодно повергнет в ужас. Думаю, бесполезно убеждать Блисс, что она и без того отлично выглядит. – Сейчас это неважно.

У Блисс вырывается короткий нервный смешок.

– И то правда. Даже будь я похожа на геккона, это их не остановит.

– На геккона? – фыркаю я.

– Такая маленькая ящерка.

– Ну, с ящерицей тебя перепутать сложно.

– Это потому, что я сейчас в костюме человека.

Мы смеемся, и напряжение чуть-чуть спадает.

– Какой у нас план? – спрашиваю я. – Просто выйдем из магазина?

Блисс глубоко вдыхает и кивает.

– Есть темные очки?

– А то! – Я отдаю ей свои «авиаторы», и Блисс тут же водружает их на нос. Теперь она немного напоминает ребенка, надевшего мамины очки. – Правда, боюсь, они тебе великоваты. У меня большая голова.

– Чем больше очки, тем удобнее за ними прятаться, – пожимает плечами Блисс.

– Куда пойдем?

– К метро? Вряд ли получится оторваться от них на улице.

– Как по мне, отличный план.

Блисс еще раз глубоко вздыхает.

– Я просто побегу. Ты можешь, не знаю…

– Постараюсь держаться между тобой и толпой этих страшных людей. Я их видела, они довольно мелкие, а у меня тяжелые ботинки. Если начнут догонять, буду отбрыкиваться, как жираф.

Блисс складывает руки в шутливом благоговении:

– Ты святая.

– Ты хотела сказать… ангел? – лукаво уточняю я.

Мы улыбаемся и, кажется, в этот миг становимся друзьями.

К выходу из магазина мы подбираемся без труда – Блисс довольно миниатюрная, и за полками с дисками ее почти не видно. На меня папарацци внимания не обращают.

Наконец мы оказываемся перед дверью. Блисс поднимает на меня глаза, уголок рта нервно дергается.

– На счет три, – тихо говорит она.

Я киваю. Желудок трусливо взбулькивает. Не помню, когда я в последний раз бегала. Может, в прошлом году на физкультуре.

– Один.

Я переминаюсь с ноги на ногу. Главное – не споткнуться и не растянуться на пороге. Вряд ли это попадет в газеты, но рисковать не стоит.

– Два.

Интересно, что они будут делать? Неужели бросятся за нами в погоню? Или нам повезет и нас не заметят? Как в таких ситуациях поступают настоящие знаменитости?

– Три!

А вот Блисс явно бегает не только на физкультуре. За долю секунды она превращается в смазанное фиолетовое пятно. Я растерянно моргаю, потом спохватываюсь и выбегаю вслед за ней из магазина. Тяжелые ботинки стучат по тротуару, капли дождя жалят щеки и заливают глаза. Остается молиться, чтобы заколки удержали шарф на месте.

Папарацци не отстают. Я слышу, как они бегут за нами, кричат, зовут Блисс. Она бросает взгляд через плечо, и я вижу в ее глазах панику. Тогда я тоже решаюсь оглянуться – и чуть не распластываюсь по мостовой. От журналистов нас отделяет всего несколько метров, они фотографируют на бегу и все призывают Блисс остановиться. У меня вырывается пронзительный смешок, я пытаюсь бежать быстрее, но дыхания не хватает, и я снова чуть не падаю, чудом избежав столкновения с фонарным столбом.

Прохожие пялятся нам вслед. Пожилая дама – один в один моя учительница математики – открывает рот: кажется, она собирается закричать на нас, но вместо этого ободряюще кивает и, когда мы проскакиваем мимо, выставляет ногу. Минимум трое папарацци запинаются о подножку и выбывают из погони, а остальные тормозят перед возникшей на тротуаре кучей из людей и камер.

– СПАСИБО! – кричу я женщине. Жаль, что я не могу остановиться и как следует ее поблагодарить, но нам нужно бежать. И мы бежим, бежим и смеемся так отчаянно, что начинает колоть в груди.

Наконец мы оказываемся в спасительном вестибюле метро, и турникеты смыкают за нами равнодушные створки. Остановившись возле эскалатора, я чувствую, как каждый вдох огнем опаляет горло.

– Старовата я для таких пробежек, – пыхчу я.

Блисс стоит, привалившись к стене, и тяжело дышит.

– Очень надеюсь, что мне не придется каждый день от них бегать, – признается она.

– Видела, как та женщина их вырубила?

– Ага! Просто монстр!

Мы снова смеемся, и я понимаю, что мне нужно присесть: ноги не держат. Блисс приводит в порядок волосы, одергивает футболку, смотрит на меня – и опускается рядом, прямо на пол метро.

Тем временем я при помощи фронтальной камеры проверяю, не сбился ли шарф. Если бы я знала, что на повестке дня у нас гонки с препятствиями, то выбрала бы какой-нибудь более практичный хиджаб.

– У тебя сейчас заколка свалится, – замечает Блисс и поправляет шарф. Я вижу себя в отражении ее очков.