Я решил стать женщиной - [23]
Ездили мы по стране, ездили… и маленький был карьер такой — Кудашевский, и паренек там работал, одного глаза у него не было. Говорит, есть такой камень. Привозят нас в карьер, мы там выпили и завалились спать на сеновале. Утром просыпаемся, слышим — пых, пых, пых, пых… Выходим, едет парнишка этот на тракторе. Поехали смотреть. А там они уже наделали дыр по периметру в камне — шурфы называются: ну, нужного размера. А когда на морозе заливаешь туда воду, она замерзает и, хрясь, и камень лопается, где надо. В марте это было, холодно: Смотрим, готовый камень. Ну, тут танков нагнали, вначале четыре танка его тянуло, меня чуть не убило. Лопнул стальной трос и над головой у меня по березе ба-бах! Березу перешибло, как спичку, она соскочила, вначале встала стоймя и у-уф… и завалилась, — рука Льва Ефимовича под аккомпанемент «у-уф» медленно и тяжело упала на стол, пустая рюмка опрокинулась со звоном, но не разбилась. Так же эффектно, наверное, падала берёза. — Ох, перепугался я тогда, Смерть рядом прошла: Встал подальше. Поставили шесть танков, сдвинули камень. Потащили волоком к железной дороге, а туда уже пригнали знаменитую платформу, она сама 200 тонн весила, башни на ней перевозили.
— Какие башни? — поинтересовалась я.
— Ну, башни! Эти: Не знаешь что ли какие башни?… — и тут же забыв про башни, Лёва продолжил. — А вот физику изучал? Как такую махину, гранит девять метров, затащить на платформу?
— Ну, и как? — без надежды на свой инженерный гений сразу сдалась я.
— А-а-а! Это я придумал, затаскивали, как в Египте пирамиды строили, поднимают чуть домкратом, подсыпают песочек, еще поднимают, опять подсыпают: Так и загрузили. Микоян дал команду — нам зеленый свет до Москвы, а до Москвы надо было ещё все мосты укреплять. Пока мы ехали, перед нами укрепляли. Вес такой!
— А откуда везли?
— Я же говорил, Кудашевка, Днепропетровская область: Привезли в Москву, на Рижский вокзал, пока платформа с камнем стояла, рельсы в землю ушли! Перегрузили на другую платформу, автомобильную: на обычных колесах, и по всему пути все коммуникации проверяли и подготавливали, чтобы не раздавило их. А везли ночью. Подвозят к Лубянке, а там спуск. Что делать? Как ее удержать? Так тормозили ее и спереди, и сзади сразу несколько тягачей. Руководил временно поставленный Хрущевым зам. председателя Моссовета Дегай — любимец Хрущева. Он пообещал водителям тягачей подарить свои золотые часы, которые ему подарил Сталин, они с надписью его были. Не наврал, сукин сын, подарил. Вот так камень и довезли. А когда поставили его и обнесли забором, проститутки начали ругаться, что мешают им работать, это их место было.
— Как ругаться? А тогда что, проститутки были? — этому историческому обстоятельству я удивилась больше, чем памятнику Маркса, башням с платформами, ледяным лошадям по двадцатке, рухнувшей на наш стол берёзе: Как в такое суровое время они могли работать в самом центре, да ещё выступать против Маркса? Удивительно! С мыслями о непокорных проститутках, очень неплохо смотрящимися с перманентиками по моде тех времен на фоне большого театра, я заснула.
— Конечно, у фонтана:, всегда их место там было. Гостиница рядом: — голос Льва Ефимовича неожиданно оборвался, утонув в потустороннем сознании моего сна, я не упала в салат, голова моя поклевала: поклевала: и некрасиво запрокинулась на спинку стула. Завершилось моё празднование Нового года за этим столом. Я заснула, и благородные хозяева и гости решили меня оставить в покое.
Новый год удался, я вкусно поела, и, не изматывая себя бестолковой застольной болтовней, благополучно заснула. Следующий день прошел еще лучше, — проспав до двенадцати, мы полдня доедали новогодние яства, а оставшиеся полдня, перебравшись к себе домой, мы опять ели и ели и, лежа на диване, смотрели новогодний телевизор. Целый час играли с Лизой в прятки, она пряталась тут же под одеялом, и мы, не вставая с кровати, с возгласами — «Ну, где же спряталась наша дочка?», не сразу находили ее. Она радостно визжала и, наконец, устав от своей же чрезмерной активности, заснула тут же в нашей постели. Всё как когда-то раньше в период нашей большой Любви. Моё тело блаженно томилось в чистой постели и: в непривычной уже для меня неагрессивной близости моей жены. От вкусной еды, от спокойно и лениво проведенного дня, от удачно выглянувшей из-под одеяла Машиной задницы, мне захотелось близости: страстной, грубой или нежной: любой — хоть умри, мне нужен был новогодний праздничный оргазм. Я украдкой разглядывала профиль Машиного лица, она лежала рядом и тоже смотрела телевизор. Ну, какое симпатичное лицо, когда оно доброе! Меня опять удивило — почему её лицо с возрастом совсем не меняется? Тридцать лет: лицо точно должно было повзрослеть, — морщинки какие-нибудь или всякие кожные провисания и дряблости:, небольшие, еле заметные, но уже точно должны были быть хоть какие-то намёки на начинающееся взросление и всегда сопутствующее этому процессу увядание. Но нет, её личико по-прежнему выглядело точно также, как на той её фотографии, которую я сделала ещё при нашем знакомстве. Я опять с удовольствием подумала: «Если проживем всю жизнь, мне будет сорок, потом пятьдесят, а моя едко-кислотная жена так и не подпустит к себе ни одну морщину. Чуть-чуть, может, разжиреет, но это как-нибудь переживу, даже уютно будет укладывать свою голову на ее в жирных складках бока». Воодушевлённая этими мыслями моя рука непроизвольно и воровски потянулась изучить подробнее неувядающую молодость моей супруги на ощупь: потянулась и осторожно погладила ее: не помню, какую часть ее тела: погладила с вопросом:
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.