Я решил стать женщиной - [20]
Жизнь, любовь — эти подлые субстанции, к которым так неотвратимо привыкаешь, ускользают, вытекают последними песчинками, как из песочных часов в неизвестность и ничего от них не остается.
Ба-бах! Огромный жирный кусок тушеного карпа увесисто шлепнулся мне на штанину. Разваренная рыбная плоть, не предназначенная для таких потрясений, развалилась на части и выпустила на мою праздничную новогоднюю одежду все мыслимые и самые жирные свои соки. Твою мать! Жить мечтами об этом ебанном Новом годе, еле дотянуть в мучениях до этого дня, и только сесть за стол, перевернуть на себя эту блядскую рыбину.
— Заечкин, какая ты свинья! — от визгливого голоса жены я в последнее время начала уже вздрагивать, ее голос раньше точно был не таким. За столом все оживились, Новый год мы праздновали у Кати дома вместе с ее родителями, с не предвещавшим бурных утех спокойным застольем, гостей было немного. Все обрадовались неожиданному хотя бы такому развлечению, — рыба оказалась не у них на коленях. В прошлом году я перевернула на себя салат — что за дурацкая традиция!?: Действительно, свинство!
Выглядели воспитанными, не перевернули на себя рыбу и остались чистыми все остальные сидящие за новогодним столом. Гена с Леной и их очень подвижный сынишка Максимка. Неведомых кровей Гену я знала уже лет пятнадцать, мы вместе работали в академии. Свою уже привычную для нас, похожую на китайскую фамилию, Вантенсун он неожиданно изменил на дурацкую — Ван. На редкость без извращений, оба красивые, они были для всех эталоном нормальной и устойчивой во всех отношениях семьи. Их подруга Наташа, симпатичная девушка с немножко поросячьим лицом и с устойчивой географией ее молнии на брюках, она всегда располагалась у нее сзади, подсказывая удобные подходы к ее чуть располневшему телу. Один и тот же паразит, смешная фраза — «Ну вота» поразил её и мою речь. На этом, слава Богу, наше сходство закончилось. Двоюродная сестра Кати — Мила, с не всегда понятным и адекватным поведением. Очень сильно она изменится через год после знакомства с хорошим надёжным и порядочным мужиком-англичанином. Чувство уверенности в своем избраннике, изменит её даже внешне, — она расцветет вся и станет очень приятной девушкой. Подростковые её странности развеются, и она станет спокойным, уравновешенным и доброжелательно смотрящим на мир человеком. Моя жена Маша, моя дочка Лиза, Катины родители и, конечно, сама Катя. Вся наша этого года новогодняя компания.
Наконец, я могла спокойно, ни о чём не думая, сидеть, есть, смотреть телевизор, забыть о работе, о становящейся врагом жене, о своей болеющей бабуське:
— Все вы здесь молодые: праздновать не умеете, — Лев Ефимович, Катин папа, встал и поднял свою рюмку. — Говорю тост, а то вас не дождёшься. Ельцины, Путины: все они нас поздравляют с Новым годом, и всем им на вас насрать:
— Папа, ну, что такое? — прервала тост Льва Ефимовича Катя.
— Лева прекрати, — Гертруда Николаевна, его жена, тоже возмутилась.
— Ладно. Что я хочу сказать: Думайте, молодежь, о себе и о своих близких, тогда и вам и всей России будет хорошо. Других секретов хорошей жизни нет, никто вам на тарелочке ничего не принесет. Обмануть — запросто, а подарков не ждите. Всё в ваших руках. В общем, будьте здоровы, — и Лев Ефимович по-гусарски задрал рюмку.
— Ох, Лев Ефимович, мрачный у Вас тост, — сказала я.
Все звонко чокнулись и продолжили есть. Я забыла свои обиды на дурного карпа и положила еще один огромный его кусок себе в тарелку. Ну, до чего вкусно! Всё было приготовлено руками Кати и Гертруды Николаевны, всё красиво сервировано и особенно по-новогоднему украшено.
«Гена, как у тебя дела?» — «Нормально».
«А на работе?» — «Нормально».
«Мила, как дела?» — «Нормально».
«Наташ, а у тебя?» — «Да так, ничего вроде бы».
Тьфу ты, не с кем даже поговорить. Еда в нашей компании становилась единственным развлечением.
Только Лена пыталась рассказывать что-то веселое, остальные усердно пытались благодарно весело смеяться. Меня совсем подкосил второй кусок карпа и еще добрый пяток разных салатов, я сидела обожравшаяся, уже зевала и страшно хотела спать. С такими ужасающе-помоечными жирными пятнами на моих штанах смотрелось бы, по-моему, вполне прилично ткнуться лицом в салат и, громко рыгнув, заснуть.
— Ольга, еще раз клюнешь носом, я дам тебе по шее, — страшным шепотом в моё ухо Катя прошипела свою угрозу.
— Да не сплю я, — и жалобно, — Может быть, через часок я уже где-нибудь прилягу?
— Нет! Ляжешь, когда все разойдутся, — отрезала сурово Катя.
Вкусно поесть и хорошо поспать — мне лучшего Нового года не надо. Как встретишь, так весь год проведешь. Хочу весь год спокойно вкусно есть и спокойно много спать, — мне для счастья больше ничего не надо, ну, может быть, сексом еще заниматься тоже много. Почему мне не дают заснуть? Почему, вообще, все диктуют, как мне надо жить!? Я ещё раз широко зевнула, совместив это действие с громкой икотой, оглядела стол и оценила реальные возможности хоть каких-нибудь для себя развлечений.
— Лев Ефимович, а кто Вам помог с Вашей мастерской: Хрущев? — я безошибочно выбрала для себя собеседника, Льву Ефимовичу было что рассказать и произнести кроме скупого «нормально». Тема его работы и его творчества была бесконечной, задай вопрос и слушай, от скуки не умрёшь.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.