Я просто тебя люблю - [2]

— Я всё ещё здесь, — напомнил о своём существовании ивтор, нежно беря девушку за руку.

— Я, к сожалению, тоже, — сквозь зубы выдавила лекарка.

Ещё раз глянула в зеркало и рывком, едва половину шевелюры не вырвав, выдернула шпильки из пучка волос, так старательно с утра уложенного. Куафёром, между прочим, а ни кем-то там, чтоб и ему во Тьме местечко нашлось.

— Ну и зачем? — укоризненно поинтересовался Адин.

— Ненавижу эту причёску! — змеёй прошипела ведунья. — Как будто корова языком вылизывала. И уши торчат!

— Дальше, — спокойно подбодрил демон.

— И платья эти ненавижу! Они неудобные, жёсткие и колются! Я в них на пугало похожа! Какое золото? Ты на меня посмотри: где я, а где золото!

— Золотое на чёрном — это классическое сочетание.

— Вот сам эти классические сочетания и таскай! И дом этот ненавижу! Зачем мы сюда приехали? Лучше б в Дановский особняк… И его тоже ненавижу!

— Дана? — деловито уточнил блондин. — Или особняк?

— Всех! — выпалила ведунья.

— Очень хорошо, — синеглазик снял Арху с пуфика и как держал — за талию — так и перенёс на кушетку, на которой сам сидел. Сунул лекарке в руки платок, воды налил, но не подал, а предусмотрительно рядом поставил: то ли на случай, если ей пить захочется. То ли если понадобится что-нибудь швырнуть. — Итак, истерику беременной женщины мы выслушали. Теперь давай реальную причину с чего такие настроения? Всё же хорошо было.

— Хорошо? Боюсь тогда спросить, что такое плохо! — рыдать ведунья передумала, вместо этого разодрала платок на две части. — Через пять дней меня ко двору представлять будут! А там Адаша, и императрица. И я опозорюсь обязательно! И…

— И Дан опять пришёл поздно ночью, — кивнул не в меру догадливый Адин.

— И спальни эти дурацкие, раздельные!

— Малыш, ты ребёнка носишь, не забыла? И есть правила…

— Я беременная, а не при смерти! — не выдержала-таки, заорала. — А правила… Знаешь, куда пусть ваши правила катятся? В…

Ивтор, не забывая смотреть сочувственно и успокаивающе по ручке похлопывать, бесстрастно и даже с интересом выслушал всё, что лекарка смогла вспомнить из словарного запаса Ируш, приправив их знаниями, подчерпнутыми в солдатском лазарете. Подождал, пока Арха выговорится. Помолчал — не добавит ли ещё чего-нибудь. И только потом воду ей предложил.

Лекарка выпила одним махом, клацая зубами о край стакана.

— Легче? — поинтересовался Адин. Ведунья обречённо кивнула. — Примерку закончим? Можно уже портниху обратно звать? Честно, я бы тебя отпустил. Но нужно ещё в клинику сегодня ехать.

— Знаешь ты кто? — леди Нашкас всё-таки хлюпнула носом, но так, для порядка и на сухую. — Ты самый натуральный садист.

— Я не садист, а друг, — наставительно поправил её красавец. — Хотя порой одно не исключает другого. Давай, вставай. Нас ждут великие дела.

В величии ожидающих её дел Арха сильно сомневалась. Но всё же встала. А куда деваться?

***

К дому, в котором Тхия с Ю поселились, леди Нашкас испытывала только одно, зато чистое и ничем не замутнённое чувство: самую чёрную зависть. Двухэтажный коттеджик, расчерченный перекрестьем внешних балок, окружённый чахлой растительностью, которую садом язык не поворачивался назвать, нравился ведунье до дрожи. Хотя, конечно, он ни в какое сравнение не шёл ни с особняком Дана, в котором лекарке гостить доводилось. Ни, тем более, с официальной резиденцией Харратов, где леди нынче проживала.

Не было тут ни розовых гардеробных, ни голубых купален, ни парков, ни зимних садов с оранжереями и гротами. И статуй имелось всего две — каменный мастиф и пони, стоящие по сторонам ярко-красной двери не то, что подъездным пандусом — крылечком не обременённой.

Зато в этом домике прочно поселились слегка безалаберный уют и тепло. А ещё любовь, как бы высокопарно это не звучало. И чхать на то, что под ногами постоянно путались щенки, кошки, дети, игрушки, книги, а порой даже и предметы гардероба вперемежку с оружием. И пусть слуг тут было всего двое, да и то приходящих. И плевать, что половицы скрипели, а краска кое-где облупилась. Зато тут жить хотелось.

Правда, хозяйка всего этого богатства счастливой не выглядела. Скорее уж смущённой. Впрочем, её можно было понять. Открываешь ты так дверь, в одной руке грозно сжимая сыромятный ремень с немалой пряжкой, подмышкой другой держа ребёнка, а на пороге… гости. Неудобно как-то получается.

— А, это вы… — буркнула Ю, зачем-то пряча ремень за спину.

При этом про сына, висящего на материнском локте вниз головой, кажется, забыв. Правда, фирменно рыжего Рангаша такое положение ничуть не смущало. Наследник Саррешей был занят запихиванием кулака в рот и одновременным пусканием пузырей.

— Это мы, — согласилась Арха, отбирая наречённого пасынка во Тьме из нежных материнских объятий. Рангаш, немедленно воспользовался ситуацией и попытался засунуть в рот второй кулак. — А ты кого ждала?

— Догадайся, — язвительно предложила Ю, испорченная тесным общением с демонами.

— Ну, если встречаешь с ремнём, а не со сковородкой, то, наверное, Данаша, — послушно предположила ведунья, проходя внутрь и немедленно спотыкаясь о щенка, которому пришла блажь поприветствовать пришедших.