Я просто хотел, чтобы всё было хорошо - [59]

— Подумать только, нам уже четвертый десяток, а мы сидим и цитируем фильмы, которые вышли 30 лет назад, — сказал я.

— Так выглядит старость, привыкай, — ответил Блюм.

— Но это все равно хорошее время, вот прямо сейчас, в эту секунду! — с эмоцией произнес Андреич.

— Что, у кого-то сломалась теория о том, что чем дальше тем хуже? — предположил я.

— Помолчи, а то спугнешь, — прошептал Блюм.

— Что спугну? — не понял я.

— Эти мгновения, когда мы снова вместе, снова счастливы, — ответил Блюм.

Когда мы допили, я предложил обследовать местный заброшенный вокзал, который находился минутах в 30 от горы, пешая доступность, но не по склонам, должно быть легко. Оказалось, город сам по себе расположен с перепадами, местные жители, чтобы дойти из одной части в другую, должны были идти по десяткам ступенек то вверх, то вниз, с детства атлеты, так сказать. Мы это не учли, поэтому кряхтели во всю красу. Когда наконец вышли на плато, вдали показался кусок этого вокзала, стало ясно, что он разрушен так сильно, что ни внутри, ни снаружи просто нечего было смотреть, крыша, конечно, была, но только в некоторых местах. Тропинки туда не было, поэтому никто больше не захотел идти, я полез один. Как только шагнул с дороги, провалился по колено в сугроб. Что ж, ничего страшного, сугробы — не грязь, я пополз к зданию. Внутри все было испорчено граффити, только не настоящими рисунками, а тегами всяких дурачков, которым кто-то из взрослых продал-таки баллончик с краской. Я довольно быстро промок и понял, что нужно было сфотографировать здание с дороги и не лезть сюда. Поплелся обратно, видя мою недовольную рожу, Блум и Андреич еще издалека начали хохотать.

— Я там такое видел, зря не пошли, — рассказал я.

— Что? Само обморожение сидит прямо там? — пошутил Андреич.

— Не, наверное, там внутри поезд и люди, ожидающие, когда он тронется. Но тронулся только ты, когда полез туда, — засмеялся Блюм.

Нужно было идти домой, сушить вещи. По пути обратно мы зашли в магазин, больших маркетов тут не было, был маленький, зато цены в нем были явно немаленькие, овощи, фрукты, все стоило раза в два дороже, чем в Твери. Не то чтоб я обнаружил большие скидки на ту же рыбу, а ведь выход к Белому морю, судя по карте, был не так далеко. Дома мы жарили картошку, обычно жареное я не ем, тем более с какими-то консервами, но не вижу ничего страшного в том, чтобы разок перекусить подобным, тем более в приятной компании.

— Эх, так и хочется вспомнить Черногорию, — с ностальгией сказал я.

— Помните, как мы нашли парк возле школы? — спросил Андреич.

— Это когда вы купаться собрались? — уточнил Блюм.

— Ага, вода-то тогда ледяной оказалась, — сказал я.

— Они на зиму отопление моря отключают, — пошутил Блюм.

— Так вот почему билеты поздней осенью такие дорогие! — усмехнулся Андреич.

— Ахаахх, точно! — согласился я.

— Но все же согласитесь, что ощущения, когда только в отель заехали — непередаваемые, — спросил Блюм.

— Да, помню, сел покурить у входа, знаю, что в России сейчас грязь, снег, а тут в футболке сидишь, а тебя солнышко греет, — вспоминал Андреич.

— Ну, вас может и грело, а я в этот момент пытался администратору сказать, что кондиционер не работает, дубак редкостный в их домах, — не согласился я.

— Так от жары прячутся, — сказал Блум.

— На нас некоторые смотрели с широко открытыми глазами, идем по улице в зимних куртках, — предался воспоминаниям я.

— Я сам на себя так смотрел, хахах, — засмеялся Андреич.

— С самолета же, чай не из Африки прилетели, — сказал Блюм.

— А гранаты помните? — вспомнил Андреич.

— А то, я такое на всю жизнь запомнил, в России по сто рублей, а тут на ветках бесплатно висят, ждут, когда их сорвут, — с теплотой сказал Блюм.

— Растили явно не для тебя, — предположил я.

— Так я и взял один всего, — оправдывался Блюм.

— Твоя правда! — подтвердил я.

— Завтра Новый год, что делать будем? — спросил Андреич.

— А какие варианты? — уточнил Блюм.

— Днем — кататься, вечером пьяным валяться, — пошутил Андреич.

— Я в деле!

— Будто тут можно отказаться, — сыронизировал Андреич.

На следующий день с утра мы сходили за продуктами, традиционно не было ни салатов, ни нормальной еды, но таков уж путь, мы заказали какую-то пиццу, да, мне предстояло и ее есть, все же Новый год, суши на случай, если еды не хватит, и отправились выбирать вино. Собственно, Андреич и Блум всегда брали красное полусладкое, я брал сухое, классическая схема не изменилась. В любом случае, когда у кого-то кончалось, он уже особо не строил из себя любителя того или иного сорта. После пошли кататься, купили два сноуборда на двоих, ну, то есть не купили, а взяли напрокат, фотографий наделали больше, чем по времени катались, было вполне понятно, учитывая детский опыт на скейте, как на доске ехать, но было непонятно, как замотивировать себя еще раз подняться хотя бы метров на сто повыше. Тогда мы наконец-то решили воспользоваться подъемником. Скажу честно, в нем мне ехать совершенно не понравилось, около 15 минут тебя поднимают в кабинке, которая ходит ходуном, но ладно бы только это, окна заморожены полностью и тебе особо ничего не видно, из-за этого ты не можешь сфокусироваться на чем-то, что не дергается, и тебя начинает мутить. Ехать на нем обратно я решил точно отказаться, лучше уж кубарем с горы. Наверху было намного прохладнее, и дул сильный ветер. Было несколько трасс, которые напоминали рампы для скейта, на них мы и пробовали кататься, боясь, как бы не вылететь куда-то и не поехать вниз, все же опыта было ноль, так что рановато было такие поездки себе устраивать. Повыкладывались там пару часов, потом решили, что пора спускаться и готовиться к новогодней ночи. Я, как и говорил, решил спуститься по трассе, Андреич и Блум пошли со мной. Это был долгий путь, но довольно легкий, снег был утрамбован теми, кто съезжает, а вниз идти всегда легче, чем подниматься.