Я просто хотел, чтобы всё было хорошо - [56]

— Без вопросов, за полгода мастером станешь, а там уже и зарплата вполне себе теплая, только работать много, — сказал Блум.

— Спасибо, рад, что могу на тебя рассчитывать, — ответил Андреич.

— Слушайте, приближается Новый год, раз уж мы снова вместе, предлагаю обнулиться, как это принято у нас, и, так сказать, забыть прошлые обиды, — предложил я.

— Давно пора было, надоело без друзей, — сказал Блум.

— Я за, — поддержал Андреич.

— Погнали на Новый год куда-нибудь скатаемся? Помните, как раньше? В Воронеж, например! — вспомнил я.

— Только не воспоминания про Воронеж, — ухмыльнулся Андреич.

— Да, я до сих пор помню, как ты открываешь глаза на полке поезда и спрашиваешь меня — мы зачем туда едем? — сказал Блум.

— А что? Было весело, — с ностальгией произнес я.

— Отель был хорош, но остальной Воронеж точно надо было сносить, — усмехнулся Андреич.

Блум рассмеялся.

— Ну, Кировск? Как насчет Кировска? — спросил я.

— Поехали, как раз праздники долгие будут, — согласился Блум.

— Мне еще нужно сказать, что я на старой работе увольняюсь, а то я отгулы по семейным взял, ну, как взял, просто позвонил и поставил в известность, в общем, я поеду улаживать дела, через неделю обернусь, — сказал Андреич.

— Я пока тогда домом позанимаюсь, посмотрю, что там, — ответил Блум.

— А я, по старой традиции, единственный, кто будет наслаждаться жизнью, — пошутил я.

— Как в старые добрые? — спросил Андреич.

— Как в старые добрые! — подтвердил я.

Путешествие

Оставшееся время я провел дома, мне звонили с «Адульта», сказали, что сценарий утвержден, правки вносят другие сценаристы, я там не нужен и могу отдыхать. Я на улицу особо не выходил, и все это время был заперт в четырех стенах. Нет, я чатился с людьми, конечно, но удовольствия особого мне это не доставляло. Так что бывает, сидишь на каком-то сайте, тебе пишут, ты отвечаешь, буквально за пару минут, ты понимаешь, что тебе уже неинтересно, что это не твой человек, ты начинаешь игнорировать, отвечать сухо, а то и вообще просто скобочкой, тебе пишут, что ты чсв, и банят. Им невдомек, что люди могут быть разные, что не все друг другу подходят, для них, если не проявлять интерес, то это какие-то дефективные люди. Я пялился часами в потолок, пытался рисовать, читал Чехова. Чехов хорош, воистину я бы хотел с ним пообщаться, он прочувствовал русскую душу так, как никто этого не сделал, может, и мою бы понял, как знать. Я было хотел записаться на прием к психологу, но судя по профилю в социальной сети она находилась не в городе, а где-то путешествовала. Интересный факт, пока вся эта цепочка событий наматывала мою серую жизнь на свои жернова, я даже не особо вспоминал, как к ней ходил, это хороший знак, наверное. В разделе «Интересные» высветился аккаунт Леры, он был закрыт для доступа, но аватарка была сделана недавно, похоже, она улыбалась искренне на ней, стоя посреди какой-то достопримечательности Алма-Аты.

За день до отъезда приехал Андрей, он был почти счастлив, но не стал говорить, что там произошло, похоже, мстя была очень одухотворяющей. Утром мы с Блумом встретились на железнодорожном вокзале. Предстояло путешествие. Зимняя погода давала о себе знать, от такси мы быстро бежали на вокзал. Внутри мало что изменилось, конечно, добавились более современные системы безопасности, но, например, те же самые пальмы, что стояли тут лет десять назад, стояли здесь и сейчас, наверное, это были дети старой пальмы, но я точно не знаю, сколько она там живет. Мы дожидались поезда, который вот-вот должен был подойти, переминаясь с ноги на ногу, в ожидании приключений, которые нас там ждут. Периодически мы бегали в зал ожидания, чтобы погреться, но почти сразу выбегали, боясь пропустить поезд. Некоторые поезда почему-то не могут постоять и подождать, они буквально за минуту распахивают свои двери, закрывают и улетают в горизонт, оставив тех, кто не успел, стоять на перроне с открытым ртом и выпученными глазами. Расписание всему виной, если в пути поезд задерживается, ему необходимо нагнать свой график, в противном случае отставание может обернуться серьезной аварией, ведь в другое время по этим же рельсам будет ехать другой поезд. Да, система сложная, но что поделать, не строить же шестиполосные рельсовые пути, на такое денег не напасешься. Тут объявили, что наш поезд подъезжает. Билеты проверила проводница и сообщила, куда нам идти. Поезд был новым, наше купе было недалеко от входа, третьим по счету.

— Ну что, в купе и другое место купили, чтобы купе было свободно? — спросил Андреич.

— Ха-ха, — усмехнулся я.

— Да, так и было запланировано, чтобы никто не мешал, — ответил Блум, — а то столько случаев было, когда вроде берешь в купе место себе, а тут то рыбу есть начнут, то носки пахнут, как рыба, то сам человек с запахом рыбы.

— У тебя какие-то проблемы с рыбками? — уточнил Андреич.

— Да, однажды я поймал золотую, но сжарил ее до того, как она сказала, что умеет исполнять желания, — отшутился Блум.

— Так может и не умеет? — уточнил я.

— Может, но я до сих пор надеюсь на лучшее, а лучшее — значит профуканное, — резюмировал Блум.

Мы расположились, я занял верхнюю полку, да, она самая неудобная, но я всю жизнь занимал нижние, пусть радуются. Да и сверху я мог видеть, как будто камерой слежения, фиксировать момент, когда друзья опять одной командой едут куда-то. Это и дежавю, и нечто новое одновременно. Было утро, поэтому спать никому особо не хотелось.