Я просто хотел, чтобы всё было хорошо - [53]

— Да, были времена, мог, даже хотел иногда.

— Слушай, мне надо отъехать по делам, вот тебе вторые ключи, если куда пойдешь или тип того, в общем, пользуйся, мой дом — твой дом.

— Спасибо, дружище.

— И, это, не сделай что-нибудь тут с собой, мы договорились, что если умирать, то вне дома.

— Хаахх, я помню.

Я оделся и вышел на улицу. Шел мокрый снег. Чертова осень не хотела сдавать позиции и из последних сил цеплялась за свою жизнь. Я собрал на лавке у дома снег в комок и запульнул в сторону кустов. Что же, пришла пора познакомиться с Лериной матерью, сестру-то я пару раз видел, она была ничего, и мы хорошо относились друг к другу, но после того, как Лера ночевала у меня пару раз, не думаю, что ее мама только и ждет шанса познакомиться со мной, разве что для того, чтоб сказать пару ласковых слов. Решил идти пешком, насладиться погодой и подумать о том, что я скажу Лере. Привет, Лера, извини меня за то, что я тогда сказал? Здравствуй, прости меня за то, ты понимаешь, о чем я. Привет, я говорил тебе, что сегодня прощенное воскресенье, пора меня простить. Блин, последнее точно не подходило, прощенное воскресенье когда-то в марте, не думаю, что такое прокатит в это время года. Волновался я как перед какой-то важной встречей, казалось бы, мы уже знаем друг друга, так чего переживать, но нет, сердце быстро стучало и дыхание запиналось на каждом вдохе. Выдыхать я старался плавнее, чтоб попытаться успокоить свое эмоциональное состояние, но ей Богу, не знаю, кто эту чушь придумал, мне это никогда не помогало, делал, скорее, по привычке и по общему чувству общества, которое считает этот метод действенным. Лера жила в новостройке, переехали туда недавно, выбрали предпоследний этаж. Когда я зашел в лифт и нажал кнопку, мандраж усилился: как все пройдет? Какое будущее меня ожидает? Что будет завтра? Я не знал, как самому себе ответить на эти вопросы, у меня начал подрагивать палец на руке. Я позвонил в звонок. Когда дверь открылась, мне сразу стало легче. Это была Полина — сестра.

— Привет, ты тут какими судьбами? Заходи, чай будешь? — предложила она.

— Привет, Леру позовешь? Мне с ней поговорить надо.

— Леру не позову, давай заходи, продует еще из-за тебя, вон опять какое-то курящее чудо окно за собой в подъезде не закрыло.

Я зашел.

— Раздевайся, проходи на кухню, сейчас подойду.

— А тапки?

— Да любые бери, что как маленький.

Я надел первые попавшиеся и пошел на кухню, на ней бегала какая-то крыса.

— Поля, иди-ка сюда.

— Сейчас, подожди.

— Тут какая-то крыса большая.

— Разве Лера уже вернулась?

Полина вошла на кухню.

— А, ты про Мусю, это наш хорек, вовсе она не крыса, да, Мусенька? — она взяла ее и поцеловала в нос.

— Так что с Лерой, где она?

— Тут такой скандал был из-за тебя, ты бы видел.

— Из-за меня? В смысле?

— На днях Лера прибежала вся в слезах, мать спросила, что случилось, она не отвечала и заперлась у себя, мать настаивала весь вечер, под конец Лера рассказала, что вы поссорились. Тут мать выдала тираду о том, что все мужики козлы, она ей говорила все про тебя и предупреждала, а теперь ее дитятку наверняка обесчестили и бросили.

— Так, а Лера-то где?

— Понимаешь, мать у нас очень строгая, поэтому она тут же сказала, раз ты такая непутевая, мужика себе даже выбрать не можешь, с работы тебя уволили, то отправляйся-ка ты к бабушке на перевоспитание, она сделает из тебя человека, потом еще благодарить меня будешь, так прям и сказала. В общем, сегодня утром они улетели в Казахстан, когда она вернется — неизвестно, может, после новогодних праздников, а может вообще не вернется, пока мать не разрешит, ибо жить ей негде будет.

— Обалдеть, я думал, что Лера уже достаточно взрослая, чтоб самой распоряжаться своей жизнью.

— Расскажешь это нашей маме.

— Так, а что же теперь делать?

— Это уже твои проблемы, лично я сегодня планирую устроить вечеринку и позвать всех друзей прямо домой.

— Это ты так Лерин отъезд отмечать собралась?

— Не выдумывай, глупенький, это я так отъезд мамы собралась отметить, знаешь, в каких она нас рукавицах держит?

— В ежовых?

— В двух ежовых, Вилл, в двух.

— Ладно Полин, спасибо за информацию, признаться честно, я немного опешил от всего этого, разве бывает такая реакция на обычную ссору.

— У маман и не такое бывает, сказывается долгая жизнь к Казахстане, там не забалуешь у родителей, быстро ремня дадут.

— Ладно, спасибо, я, пожалуй, пойду.

— Стой, а чайку попить?

— Не хочу, спасибо, еще раз спасибо.

Я ушел. Она улетела, одна маленькая ссора смогла изменить всю жизнь, сделав ее снова больше в серых тонах, чем в ярких. Я думал о том, что можно сделать, первым делом я решил написать ей sms: «Лера, почему ты уехала? А как же то, что между нами было?» Я отправил, но связь дала сбой и сообщение даже не отправилось, я решил, что пока это возможно, отменить отправку и придумать что-то получше, а то и вовсе не мешать ей забывать меня. В любовь на расстоянии я особо не верил, человек нуждается в человеческом тепле, для меня пары, которые несколько месяцев, а то и полгода, смогли пережить разлуку, казались каким-то чудом. Я не про тех, кто ссорился — это другое, я про тех, кто в отношениях сознательно идет на дистанционные контакты. Сначала хорошо, потом скучаешь, а потом плачешь от того, что все вокруг с друзьями, а ты один или одна, сидишь с телефоном, он твоя ласка, он твой друг, он твое все. В общем, это не невозможно, но для меня крайне тяжело, скорее всего, для нее тоже, так что лучшим решением, пожалуй, будет оставить ее и дать жить дальше. Она молодая, красивая, а я не уверен вообще, что смогу ей что-то дать. Я сел на лавку и заплакал. Это был второй раз за последнее время, я вылил слезы за мать, которой не стало, за Леру, которая уехала, и мы с ней больше не встретится, за Блума, в отражении которого я увидел старение, в такие моменты нужно брать бумагу и рисовать, такие моменты — топливо для истинного творчества, искренность которого так же чиста, как слезы. Я включил Deftones, уткнулся лицом в руки, которые локтями на коленях держались, и пускал слезу на перчатки, которые предусмотрительно взял с собой. В голове проносились моменты из детства, как мы бегали с ребятами и играли в царя горы, вспомнилось, как мама звала кушать, вспомнился ее голос, который для ребенка будто касание бога, жалко, ты это понимаешь чуть позже, когда взрослеешь, когда тебя уже никто не зовет. Я вспомнил, как мы с Лерой, укутавшись в плед, смотрели какую-то комедию и как она смеялась, звонко, громко. Может, Андреич прав, жизнь — это река с дерьмом, в которую ты постепенно, год за годом входишь все глубже, пока тебя не скрывает полностью? В такие моменты пытаешься вспомнить советы психологов, был такой, который рекомендовал искать плюсы в плохих событиях. Я попытался понять, что из этой ситуации положительного. Так, Лера, возможно, станет счастлива там, с кем-то достойным, но я при этом вообще не надеюсь, что найду такого же человека, я этого первый раз в жизни нашел, а лет мне уже немало, когда следующий? В 76? Ладно, допустим, ради ее счастья, худо-бедно, но найден плюс. Какой плюс в старости? Так, думай, думай, думай! Быть может, возраст сделал нас умнее, и мы снова будем дружить как раньше? Такое вообще возможно? Не знаю, но даже если здесь я найду что-то, то что, черт возьми, можно найти в смерти матери хорошего? Смерть матери или отца — это наказание ребенку в виде груза всех его ошибок, которые он когда-то совершил, он будет до конца дней вспоминать, как обижал их, до конца дней думать о том, что мало проводил с ними времени, что все могло быть иначе, но ему было не до этого, он был занят. Ну вот теперь человек не занят! Только и матери у него больше нет! Нет, увольте, таких шизофреников надо прятать далеко и надолго. Мысль о поиске плюсов отвлекла меня, и я вроде как успокоился, по крайней мере, больше не плакал. На холоде от ветра жгло глаза, я решил побыстрее поехать домой. В этот момент мне написал Блум: «Подваливай завтра, прихвати Андреича».