Я пришел к тебе с приветом… - [39]

У старика отца она была

В дому хозяйкой полной, самовластной.

Как май тиха, как птичка весела,

Она отца душой любила страстной.

Больной старик не мог быть равнодушен

И, как дитя, во всем ей был послушен.

10

В одном лишь с ней он мнений разных был

И утверждал, что Русов ей не пара.

Как он сердился, как ее молил

Не выходить за бойкого гусара!

Ей он, конечно, этот шаг простил

Но сам, бедняк, не перенес удара

И скоро умер. Горькая утрата!

Но Натали послало небо брата.

11

Он годом старше был. Они росли,

Учились вместе и сходились нравом.

Чем больше развивалась Натали,

Тем меньше предавался брат забавам.

К сестре все чувства юношу влекли.

Он, видимо, гордился нежным правом,

Когда другие ловят взгляд сестрицы,

Ей целовать и брови, и ресницы.

12

Грешно сказать, чтоб с самых первых лет

Замужества Наташа тосковала

Иль Русов с нею холоден был, – нет,

Он о жене заботился сначала,

Сам ей убрал уютный кабинет,

С улыбкой слушал, как она мечтала

В дому порядком заменить избыток, —

И жемчугу ей подарил пять ниток.

13

В душе Наташи крылись семена

Стремлений светлой, избранной природы.

Быть может, их взлелеяла б она

На доброй почве счастья и свободы.

Дочь нежная и страстная жена

Была сидеть готова с мужем годы

Глаз на́ глаз, лишь бы то, что он хоть мало

Привык ценить, любимца окружало.

14

Придет ли к ней, бывало, он сердит,

Иль резкостью бедняжку озадачит, —

Наташа все, что в сердце закипит,

С болезненно-отрадным чувством спрячет,

Как будто, улыбаяся, смолчит,

А утро все одна потом проплачет;

Но в час обеда и глаза не красны,

И локоны душисты и прекрасны.

15

Прошло три года. Птичке молодой

Несносна стала золотая клетка.

Чем менее бывает прав иной,

Тем он охотней в жертву целит метко.

Так Русов, насмехаясь над женой,

Давал понять, что ты-де вот поэтка.

Замашку эту видеть было в муже

Всего на свете для Наташи хуже.

16

Но время шло. Был чудный вешний день —

Один из тех, что в сердце льют тревогу, —

Балкон раскрыт, и сладостная лень

Наташей овладела понемногу.

Вдруг зазвенело в роще, и, как тень,

Седая пыль шибнула на дорогу.

Вот ближе, ближе, под крыльцо… «Ах! Саша!» —

И брата с воплем обняла Наташа.

17

Как передать бессвязный разговор,

Живой восторг того или другого?

Что скажет звук, движенье или взор —

Упрямое не перескажет слово.

Но вот и Русов сам спешит во двор,

Объехавши посевы ярового.

Он, видимо, рад жениному брату, —

Хитрить некстати старому солдату.

18

Дня через два по новым колеям

Жизнь Русовых тихонько покатилась.

Наташа светлым чувствам и мечтам

При брате предаваться не стыдилась.

Внимательней к жене стал Русов сам,

Как будто ревность в нем зашевелилась;

Сговорчив, мил, в лице ни тени скуки —

И все целует у Наташи руки.

19

Как упивались маем брат с сестрой,

Когда леса слегка позеленели

И стал туман качаться над рекой,

А соловьи в черемухе запели!

Всю ночь, бывало, по тропе лесной

Вдвоем проходят безо всякой цели.

К обеду вновь и планы, и рассказы,

И ландышей на столике две вазы.

20

Спешат зарею резеду полить,

Дорожку дальше вывесть за куртиной,

Иль две-три клумбы новых очертить,

Пока не кликнет голос соловьиный.

Еще с приезда Саша посадить

Успел две липки под окном гостиной;

Ему сама Наташа помогала

И молодые корни поливала.

21

Как странен Русов! Точно сам не свой,

Как будто чем-то сдержанным томится:

Уступчив, шутит ласково с женой

И с братом мил, – но вдруг проговорится,

С улыбкой суд произнося такой:

«Нет, господа! цветник ваш не годится:

Все это выйдет даже слишком бедно.

Но что ж? Напрасно, да зато безвредно».

22

Проговорит – и видно по всему,

Что человек вполне собой доволен

И собственному явно рад уму,

Хоть ум его, разливом желчи болен,

Относит ко внушенью своему

Такой порыв, в котором он не волен.

Поняв намек подобный, брат с сестрою

Внимательнее смотрят за собою.

23

Настало лето. Грустно сознавать,

Как быстро миновалось это лето.

Быть может, в жизни уж ничем опять

Не будет сердце нежно так согрето!

Весной придется брата провожать, —

Когда-то вновь увидишься и где-то?

Пришла зима, и с ней катанья, чтенья,

А Русов стал щедрей на поученья.

24

Бывало, вешних золотых лучей

Наташа втайне ждет и не дождется.

«Да скоро ль этот снег сойдет с полей?

Когда у нас Святая-то придется?»

Спешит окошко выставить скорей,

Увидит свежий дерн – и улыбнется;

Теперь, как взглянет за окно порою,

Совсем к канве приникнет головою.

25

А все пришла тяжелая пора.

В далекий путь уже собрался Саша.

«Бог даст, опять увидимся, сестра!

Судьба, быть может, улыбнется наша;

А так я не поеду со двора…

Ну, полно плакать, добрая Наташа!

Я от тебя дождусь-таки улыбки,

Смотри, как наши распустились липки».

26

И брат уехал. Сколько было слез,

Когда четверка унесла коляску!

Казалось, брат с собою все увез:

Домашний мир, веселие и ласку.

Ходить стал Русов, раздувая нос,

Молчал с женой, слугам давал острастку

И, чтоб, пожалуй, не покончить драмой,

Пускал в Наташу злою эпиграммой.

27

Прогнать стараясь нестерпимый сплин,

Хозяйничать Наташа стала тупо

И сто упреков слушать в день один:

То Русов скажет, что нельзя есть супа,

То он не Ротшильд, то не мещанин,

То слишком расточительно, то скупо.

«Да кто велел? – слуге он повторяет. —

Кто?» – «Барыня-с». – И он при ней вздыхает.

28

А между тем все время шло да шло,

И будущность отрады не сулила.