«Я плачу только в подушку». Откровения «первой леди СССР» - [5]
Тем, кто рассказывает сказки об операциях, которые я сделала то ли в Англии, то ли в Австрии за казенный счет, хорошо известно, сколько времени я уделяю физкультуре. Занимаюсь регулярно, независимо от графика. Даже в поездках. Соблюдение режима помогает мне поддерживать форму и хорошо выглядеть. Физкультура помогает, а не ухищрения врачей. Но никто не скажет: «Фурцева – железная баба, начинает каждое утро с зарядки и пробежки, регулярно ходит в бассейн и т. д.». Лучше сплетничать о том, будто я делаю операции у «личного врача Софи Лорен». Не думаю, что у Лорен есть свой личный хирург. Но языки людские без костей. Мелют, что в головы взбредет.
Польза от регулярных занятий налицо. При незначительной разнице в возрасте я выгляжу много моложе Николая, который всем видам спорта предпочитает шахматы.
Не выношу интриганов. Особенно не выношу тех, кто пытается использовать меня в своих делишках. В театре Маяковского решили устроить «переворот» – убрать главного режиссера Гончарова[14]. Гончаров – талантливый режиссер, но стремление выделиться на фоне прочих порой идет ему во вред. Я осталась недовольна его последней постановкой. «Трамвай “Желание”» – слащавая мелодрама, без которой советский зритель вполне мог бы обойтись. Пьес, показывающих изнанку буржуазного общества, у нас было поставлено столько, что еще в одной нет никакой нужды. Особенно в ленинский год[15].
Я высказала свое мнение по поводу спектакля и немного покритиковала Гончарова. Критика была заслуженной. Надо отдать Гончарову должное. Он правильно воспринимает критику. Не спорит, не оправдывается, а принимает к сведению, мотает на ус. С такими людьми приятно работать. Они стараются не повторять своих ошибок. «Трамвай» пользуется успехом у зрителей. «Наконец-то в “Маяке” маячит в кассу очередь», – пошутила недавно Марецкая[16].
Вдруг история с «Трамваем» получила неожиданное продолжение. Секретарь театральной парторганизации Тер-Осипян решила воспользоваться моментом, чтобы избавиться от Гончарова. Она считала, что Гончаров ее недооценивает, дает мало ролей. Козыряя моим именем и представляя дело так, будто бы она действует по моему поручению, Тер-Осипян настроила против Гончарова дирекцию театра и кое-кого из актеров. Надо отметить, что большинство труппы не пошло у нее на поводу, но это не помешало Тер-Осипян заявлять в моем кабинете, будто она выступает от имени всего коллектива. Непонятно, на что она надеялась. Всем известно, что я принимаю решения только после всестороннего обдумывания. Семь раз отмерю, а потом уже режу. Я сразу же почувствовала, что дело неладно. Директор театра с удивлением смотрел то на меня, то на свою «предводительницу». Ясное дело – она сказала всем, что действует по моему поручению, а я, как выяснилось, ничего ей не поручала. На выяснение истинного положения дел у меня ушло два дня. Потом все виновные получили по заслугам. Тер-Осипян получила партийный выговор и была снята с секретарского поста. Вряд ли ее возьмут в какой-либо другой театр. Интриганы никому не нужны. Она рыдала у меня в кабинете, жаловалась на свою несчастливую жизнь, на то, что ее не ценят и не любят. Я на это ответила, что оценивают человека по его поступкам и любят за них же. Хотела еще добавить, что из-за своих интриг она не получит в этом году «народную», но промолчала. Пускай походит еще год-другой в «заслуженных».
Невероятно устала. Если бы могла, то завтра бы весь день пролежала бы в постели. Но нельзя – праздник. Переживаю по поводу последней ссоры с Николаем. Эх, если бы она в самом деле была бы последней! Он не понимает, что супружеский союз – это прежде всего ответственность. Тень поступков одного ложится на другого. Странно объяснять прописные истины взрослому человеку, да еще и с большим опытом руководящей работы. Корень всех наших проблем в том, что я – министр, а мой муж – заместитель министра. Его уязвляет то, что я выше по должности, хотя я никогда не позволяю себе подчеркивать эту разницу. Для меня ее не существует. Для Николая же это очень важно. Это его уязвляет, тем более что когда-то он был выше меня по должности[17]. Он выдумал, будто я горжусь этой разницей и считаю себя выше него. Выдумал и травит душу себе и мне своей выдумкой. Но боюсь, что если меня снимут, лада в нашу семью это не принесет. Боюсь, что тогда Николай от меня уйдет, не захочет жить с неудачницей. Он не уважает неудачников. Себя к таковым не относит. Считает, что пал жертвой интриг, а это другое. Сняли, мол, за компанию с Поповым[18] – пострадал ни за что. Николай любит порассуждать о том, как сущий пустяк может изменить карьеру человека. «Мал камешек, не видно его, а споткнешься и лоб расшибешь», часто повторяет он. Он имеет в виду себя, а я сразу же вспоминаю о том, как меня сняли с секретарской должности. Николай знает, что эта присказка мне не нравится, но продолжает повторять ее. Шутка, мол. Шутки иногда ранят больнее пуль.
