Я – паладин! - [34]

Когда Леона схватили чьи-то нежные руки, он совсем уже потерялся среди лиц, хороводов, танцев.

Герда была прекрасна. Ее щеки раскраснелись, грудь тяжело подымалась, глаза сияли.

Она обняла Леона, прижалась жаркими губами к его губам. Он ощутил, как бьется ее сердце. Часто, сильно!

Схватив его за руку, Герда потащила его куда-то.

– Куда ты?

Она остановилась, Леон снова оказался с ней лицом к лицу.

– Пойдем цвет папоротника искать!

– Цвет чего?

– Глупый. – Ее лицо приблизилось. – Цвет папоротника. Если найдем, всегда вместе будем.

И она нырнула в темноту.

– Эй. – Леон кинулся следом.

– Догони! – донесся ее веселый смех. Впереди мелькнула белая рубаха.

И Леон побежал! Он слышал ее смех и бежал на него, быстро, не боясь споткнуться или напороться на что-то в темноте.

– До-го-ни!

А потом она неожиданно очутилась в его объятиях. Они с хохотом рухнули на траву и покатились по ней куда-то!

Темнота была полна криков, смеха, песен…

Безумная, волшебная ночь. Самая короткая и такая длинная.

Глава 20

Дни стояли жаркие. Солнце высушивало землю, трава желтела. Стадо, которым заправлял Леон, все чаще меняло пастбища, прижимаясь к реке. Там можно было найти свежую зелень. Иногда у горизонта можно было видеть черные столбы дыма, поднимавшегося к небу. Степные пожары. Страшные и безжалостные. Однако ветер гнал их в сторону от деревни, так что беспокоиться пока было не о чем.

Засуха.

В деревне было тревожно, беспокоились за урожай и молились о дожде. Кто-то даже предложил возить воду на поля, лить в траншеи. От отчаяния.

Коровам тоже было тяжело. Трава, хоть и зеленая, содержала мало воды, приходилось искать выходы к обмелевшей реке. Это было трудно, обрывистые склоны часто не позволяли подойти близко. Леон прилагал все силы, чтобы удержать стадо, направить его вдоль берега. Задние ряды напирали, норовя столкнуть первых.

Найти хорошее сочное пастбище было удачей.

Леон уводил стадо подальше от дороги, прокаленная и иссушенная пыль поднималась высоко от любого движения, а потом опускалась на землю огромным облаком, в котором дышать было совершенно невозможно.

В тот день удалось выйти на хороший луг с небольшим, но напористым ручейком и зеленой, яркой травой вокруг.

Леон удобно растянул на кольях шкуру, устроился в ее тени. Тут можно будет держать стадо несколько дней. А там вдруг и погода переменится. Не зря же отец Тиберий обещает.

Когда коровы напились и разбрелись по лугу, Леон увидел вдалеке облако пыли.

Ничего, казалось бы, необычного по такой жаре, однако пылевая завеса была действительно существенной. По дороге, невидимой за холмами, двигалось что-то большое!

Леон встал, огляделся. Получалось, что дорога будет видна, только если подойти к ней совсем близко. Холмы надежно закрывали ее от стороннего взгляда.

В душе мальчишки боролись любопытство и осторожность.

Наконец любопытство победило, и Леон побежал в сторону дороги.

А когда добрался до пологого склона, то осторожно замедлил шаг. Отсюда все было видно как на ладони. Внизу, укрыв лица полосами ткани, двигался большой отряд.

Леон пригляделся и замер.

Впереди ехал на вороном коне паладин. Следом несколько охотников на ведьм и еще с десяток простых солдат с алебардами и лучников. Рядом с паладином двигался человек в странной одежде. Лицо его скрывалось под капюшоном, полы халата свешивались чуть ли не до земли, и Леон подумал, что, слезь тот с коня, одежда будет волочиться по пыли. Не слишком удобно.

Появление мальчишки не осталось незамеченным.

Паладин остановился, посмотрел в сторону Леона, откинул с лица шарф. Мальчишка разглядел широкий нос, глубоко посаженные глаза и шрам, пересекающий лоб.

Повинуясь команде, от группы отделился всадник и понесся в сторону Леона.

Мальчишка сделал пару шагов в сторону.

– Погодите, крестьянин! – Леон уже знал, что так говорят в далекой столице. Странный обычай. – Мне нужна ваша помощь!

Всадник подъехал ближе. Он был высок, широк в плечах, рыжая пыльная борода нахально торчала из-под шарфа.

Когда всадник откинул ткань в сторону, Леону показалось, что на его лице лежит пыльная маска, подобная карнавальной, об этом рассказывал отец Тиберий на своих уроках.

– Я Лютер, оруженосец капитана паладинов Альфреда де Гизермо. Как тебя зовут, крестьянин?

– Леон… – Мальчишка пожал плечами. Добавить к своему имени было нечего. – Господин.

– Очень хорошо, крестьянин Леон. – Всадник улыбнулся. – Что ты тут делаешь?

– Я пастух.

– Значит, селение неподалеку? Скажи, куда ведет эта дорога?

– В нашу деревню.

– А название у нее имеется? – Лютер улыбнулся еще шире.

– Конечно. – Леон почувствовал симпатию к этому человеку, хотя и видел его впервые. – Выселки.

– Там есть церковь?

– Да. У нас есть и церковь, и священник, и приходская школа. Только трактира нет. Странники у нас за редкость. Но если вам надо остановиться, вы можете. – Но всадник уже поворачивал лошадь.

– Благодарю, крестьянин Леон! – Он подкинул что-то в воздух.

Мелкая монетка. Леон успел поймать ее на лету.

Кавалькада двинулась, всадник присоединился к колонне. Обернулся на какой-то миг, махнул рукой. Через некоторое время отряд скрылся в пыли.

Леон вернулся к стаду, рассматривая монетку. В середине медяшки была проделана дырочка. Отрезав от шкуры тонкую полоску кожи, Леон пропустил ее через отверстие, завязал узелком и привязал к ремню, решив подарить ее Герде. Девчонки любят разные висюльки.