Я останавливаю время - [20]
Ленинград предстал совсем другим — солнечным, жарким, пестрым, веселым, праздничным. Мы промчались на открытом «линкольне» в гостиницу «Астория», а оттуда сразу же на аэродром.
Какой он — этот «Граф»? Махина, судя по фотоснимку в газете. Мы очутились на зеленом поле аэродрома. Низко над полем кружил маленький самолетик, вдали рядком стояли еще такие же.
Мы разложили свои кофры с аппаратурой и начали ждать. Я ни с кем не был знаком, и на меня никто не обращал внимания. Я волновался. Еще раз тщательно проверил камеру, оптику, штатив. Все работало превосходно.
Аэродром волновался. Люди то и дело поднимали головы к небу. Но оно было бледно-голубым и совсем чистым — ни облачка, ни самолета.
Вдруг раздалось: «Летит! Летит!» Поднялся шум. И действительно, вдали показалась точка. Она росла и превращалась в сигару все больших и больших размеров. Мы все забегали в поисках своего места. Я стал снимать. Волнение мое тут же улетучилось. Я спокойно, как мне казалось, снимал приближение корабля, изредка меняя оптику. Пока все шло гладко. Я имел возможность проверять и контролировать все свои действия. Недостаток времени еще не захлестнул меня. Все шло хорошо, и я все больше и больше успокаивался и начинал верить себе, камере и своей удаче.
Через несколько минут, когда тело воздушного гиганта закрыло надо мной все небо, я схватил камеру на плечо и побежал снимать детали встречи на земле. Но я забыл снять членов команды и пассажиров крупно.
Я снимал все по порядку. Я даже ни разу не столкнулся с нашими операторами. И только когда все кончилось, дирижабль взмыл, отпущенный солдатами, и через несколько секунд опять превратился в черную точку, еле заметную на бледном небе, я снова «вернулся» на землю. Увидел своих спутников и улыбающееся лицо нашего руководителя — Виктора Николаевича Ильина. Он подошел, похлопал меня по плечу:
— Ну, как, Микоша? Ноги еще держат тебя? Я наблюдал за тобой. Как ты со своей камерой успевал, и как тебя с твоим ростом не задавили?! Завтра посмотрим, что у тебя получилось. Экран покажет.
«Экран покажет»… Да, это самое главное. Я отлично понимал, что от этой съемки зависит мое будущее — быть или не быть мне кинооператором.
На другой день после приезда мы всей студией смотрели нашу ленинградскую съемку.
Ура! Я стал оператором. Меня поздравляли с удачей.
А на следующий день я увидел на доске приказов: мне присвоили звание оператора с соответствующим окладом.
А как же ГИК? Зачем учиться дальше, если я уже стал тем, кем должен был стать только через два года? Кажется, от первого успеха у меня закружилась голова. Но это скоро прошло, я понимал, что многого еще не знаю, многое еще надо освоить, осмыслить, пережить, понять. Многому научиться.
И все же я оператор. Снимаю самостоятельно сюжеты для журнала, имею постоянного помощника. И как-то странно — вчера еще сам был помощником…
Поверят ли мои товарищи-студенты, когда осенью мы вновь соберемся в стенах института?
МОСКВА ПОДО МНОЮ
Москва, лето 1931 года
Мы все ощутили это бессилие — передать увиденное…
Антуан де Сент-Экзюпери.
Недалеко от старого Крымского моста, напротив ЦПКиО на глинистом берегу Москвы-реки, появились грузчики с ящиками и самолетными частями. Началась сборка нового гидросамолета-амфибии для испытания его на Москве-реке. Я узнал об этом, когда проходил мимо, спеша на волейбольную тренировку в ЦПКиО.
Иосилевич заинтересовался моим предложением снять небольшой фильм о сборке и испытании первой советской амфибии.
На другой день я уже был с камерой на месте и ждал главного начальника, чтобы приступить к съемкам. Ждать пришлось недолго. Подкатил автомобиль неизвестной мне марки, и из него вышел человек в ярко-желтой кожаной куртке и кожаных штанах.
— Он? — спросил я у одного из рабочих.
— Он!..
Я подошел, показал свои документы и письмо от студии. В письме говорилось, что на студии решено снимать фильм об испытании самолета. Человек в кожанке внимательно прочел письмо, повертел в руках мое удостоверение, взглянул на меня с любопытством добрыми глазами, улыбнулся:
— А снимать кто будет, ты?
На минуту мне стало страшно — может, я в самом деле не справлюсь, не сумею снять самостоятельно фильм?
Он смотрел на меня сверху вниз, испытующе.
— ?
— Да, я буду снимать!
— А летать не боишься? Ты летал когда-нибудь? — спросил он, грозно сдвинув мохнатые брови.
— Да-да, летал! — быстро соврал я, боясь, что от этого зависит мой полет над Москвой.
Человек в кожанке мягко захлопнул дверцу в автомобиле и деловито зашагал вниз к реке, где хлопотали у фюзеляжа люди.
— Кто это в кожанке? — спросил я у техника.
— Это сам пилот-испытатель Бухгольц. Неужели не знаете?
Я смутился и промолчал.
Бенедикт Бухгольц был известным, можно даже сказать, знаменитым пилотом и летчиком-испытателем того времени. Он приезжал к гидроплану в своем лимузине. Личная машина для той поры была большой редкостью. Поскрипывая кожаной курткой, он вставал из-за руля и начинал всех ругать за медлительность и лень. Он любил напускать на себя суровость, но все знали его необычайно доброе сердце. Его обветренное с морщинами лицо так и светилось природным добродушием.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор рассказывает о работе военных кинооператоров на разных фронтах и флотах, в частности, при обороне Одессы и Севастополя, освобождении Северного Кавказа и Крыма, в ходе морских конвоев в Англию и США. Книга рассчитана на массового читателя.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.