Я, оперуполномоченный - [35]

– Дополнительный обыск проводим, более тщательный, гражданин Месхи.

– У меня больше ничего нет.

– Давид Левонович, мы же знаем, что это вы обокрали Забазновских, наверняка знаем. Поэтому вам лучше признаться самому. Мы люди туповатые: нам велено искать, вот мы и роем носом. И рыть будем до тех пор, пока не найдём дополнительных доказательств вашей причастности к краже.

– Но ведь нет же ничего! – почти закричал Месхи, истерично хохотнув. – Вы уже обыскивали!

– Как я сказал: мы люди подневольные, – развёл руками капитан. – Перед следствием поставлена задача, и мы её выполняем.

– Не найдёте же ничего! – Губы Давида скривились.

– Найдём, гражданин Месхи. Обязательно найдём, потому что тайник должен быть. У всех, подобных вам, есть тайники. – Сидоров приблизил своё лицо к Давиду и дыхнул на него густым запахом табака. – Я бы на вашем месте, молодой человек, повинился бы. Следствие примет во внимание ваше чистосердечное признание и простит вам упорство и ваши неуважительные попытки поиграть с нами в «кошки-мышки» и «холодно-горячо».

– Да не играю я ни в какие игры. И понятия не имею ни о какой краже.

– Что ж, очень жаль…

За спиной Сидорова появился сержант с небольшим круглым прибором в руке и в наушниках на голове.

– Это что у тебя, Вадим? – Капитан с любопытством склонился к прибору.

– Последнее слово техники. – Сержант важно надулся.

– Я вижу, что слово техники. Но всё-таки? Чего ты делать собрался?

– Стены прослушивать. Этот аппарат показывает полости в стенах. Если что спрятано, то он укажет. Новейшая разработка. Через бетон видит!

Краем глаза Сидоров заметил, как лицо Давида Месхи напряглось.

«Ага, чертёнок грузинский. Заиграло очко-то, – мысленно засмеялся Пётр Алексеевич. – Сейчас мы потреплем тебе нервишки. Результат-то мне заранее известен, а вот с тебя теперь не один литр пота сойдёт». Сидоров прекрасно знал, что в руках сержанта был обыкновенный осциллограф, который не мог определить ни наличие тайника, ни трещины в стене, ни чего-либо другого, связанного с делом Месхи. Но внушительный аппарат, наушники на голове и сосредоточенное лицо милиционера, когда он направлял осциллограф на стену и «вслушивался в шумы», привели Давида в смятение.

Сидоров всюду водил Месхи за собой, и наконец они добрались до ванной комнаты.

– Совмещённый санузел – это ужасно, – проговорил Пётр Алексеевич, осматривая стены с потрескавшимся кое-где жёлтым кафелем.

– Нормально, – вяло ответил Давид, – жить можно.

– Это вам, юнцам, можно, а мне трудно. Крупный я чересчур…

Сидоров постучал кулаком по кафелю в нескольких местах, заглянул под крышку сливного бачка и остановился в задумчивости.

– Так, – пробормотал он, взобрался на унитаз, тяжело пыхтя, и постучал костяшками кулака по потолку. Унитаз жалобно заскрипел под ним.

– Эх, пора уходить на пенсию, – крякнул капитан. – С моей весовой категорией особо не попрыгаешь.

Он спустился на пол и увидел оторопевшее лицо Давида. Месхи молчал, прикусив губу, на лбу выступили капли пота.

– Душно? – спросил сочувственно Пётр Алексеевич.

– Да, – кивнул Месхи.

– Ну пошли отсюда, а то мы тут не помещаемся вдвоём. Вадим, иди сюда, поработай своим последним словом техники. Где-то же должен быть этот тайник! – ворчливо сказал Сидоров и вытолкнул Давида в коридор. – Пропустите специалиста, гражданин Месхи.

Сержант деловито протиснулся между ними в ванную комнату и стал медленно водить осциллографом вдоль стен. Месхи вытаращил глаза, следя за ним. Сидоров пошарил в кармане и достал «Беломор».

– Курить хотите, гражданин Месхи?

– Нет.

– Ах да, вы же только анашой балуетесь, – кивнул понимающе Сидоров и зажёг папиросу.

Сержант взобрался на унитаз и поднёс осциллограф к потолку. Его лицо оживилось.

– Товарищ капитан!

– Что?

– А тут, похоже, что-то есть. Приборчик зашевелился! – радостно доложил милиционер.

– Ну? – Сидоров подался вперёд, заглядывая в ванную комнату. – Ты точнее смотри, Вадим, точнее.

– Да вот же, – сержант потыкал пальцем в осциллограф, – сигнал идёт. Мать моя, да тут кривая просто заваливает! Полость тут какая-то.

– Будем вскрывать, – решил капитан. – Виктор! Принеси что-нибудь подковырнуть панели…

Смеляков порылся в груде набросанных на полу вещей и поднял большую отвёртку с деревянной рукояткой.

– Это сойдёт?

– Сойдёт. Полезай наверх, отколупни-ка вот эти панельки.

Смеляков послушно вскарабкался на унитаз и принялся разбирать потолок. Давид отвернулся.

– Э, гражданин Месхи, – потрепал его по плечу Сидоров, – вам нехорошо? Никак вы расстроились? Похоже, мы вышли на след ваших сокровищ?

– Да пошли вы… – едва слышно отозвался грузин.

Из открывшегося за вытащенными панелями пространства на Смелякова вывалился полиэтиленовый пакет с пачками денег.

– Пётр Алексеич, всё тут! – торжественно произнёс Виктор.

– Вот и чудненько… Вадим, спасибо тебе за твой агрегат! – Сидоров пожал руку сержанту. – Всё-таки научно-техническая революция даёт свои плоды.

Денег оказалось шесть тысяч рублей.

– Откуда такое богатство? – спросил капитан.

– Мама присылала, я собирал, экономил на всём, – неохотно ответил Месхи.

– Если судить по тому, на какую широкую ногу ты живёшь, – Сидоров внезапно перешёл на «ты», – то об экономии у тебя нет ни малейшего понятия.