Я, оперуполномоченный - [123]

– А для чего в Москву собирались? Ещё разок в институт попытаться?

– Нет, про это я думать забыла. – Девушка досадливо отмахнулась. – Просто захотелось в Москву. Хотя бы ненадолго. У нас-то такая глухая тоска по сравнению со столицей… Впрочем, сидя здесь, начинаешь понимать, что самая скотская жизнь за этими стенами – уже рай…

– Значит, в Москву вы собирались, чтобы опять за воровство взяться?

– Я не воровала, гражданин начальник!

– Но в ресторане «Гавана» на широкую ногу с Груз-диковым, Кучеренковым и Сошниковым гуляли? И в интимных отношениях со всеми тремя состояли, ведь так?

– И что? Мало ли с кем я чего… – Она сделала равнодушное лицо, но в её глазах Смеляков заметил удивление.

– Наташа, послушайте меня внимательно.

– Да слушаю я. – Она зажгла очередную сигарету.

– Кучеренков, Груздиков и Сошников занимаются воровством. Вы об этом были осведомлены и хоть косвенно, но принимали участие в их делах. Вы понимаете, чем это может обернуться для вас?

– Я тут ни при чём! – воскликнула она. – Не надо мне чужого шить!

– Ни при чём? А откуда тогда у вас зажигалка «Рон-сон» взялась и часики? Откуда у Кучера часы «Сейко»? Вы же знали, что всё это и многое другое было украдено! Значит, вы состояли с ними в преступном сговоре.

– Нет! Клянусь, я ни при чём! – Её глаза широко раскрылись.

– Наташа, вы получили срок за наркотики. Но за соучастие в тех кражах вы получите ещё, причём гораздо больший. Дела ведь у них серьёзные. Лет на десять, если не больше потянут.

– Но я же никакого отношения не имела к их делам, гражданин начальник! – Девушка подалась вперёд всем корпусом и стукнула себя в грудь. – Я ни про что не знаю… Ну только про ателье по ремонту, что ли, радиоаппаратуры краем уха слышала.

– Про которое ателье? – Смеляков спросил спокойно, не подав вида, что этот предмет разговора остро заинтересовал его. И тут же бросил собеседнице наживку: – Это которое на проспекте Вернадского или которое на Ленинском?

Ни о каком ателье он и понятия не имел, вопрос задал на всякий случай, будто у него имелась информация о нескольких кражах. Но Кутузова «клюнула».

– На Ленинском, что ли, точно не помню. Сошка с Груздем тогда, кажется, в первый раз на такое дело пошли. Напились у меня дома, а на следующий день хвалились, что телевизор и что-то ещё умыкнули из ателье…

– Когда это случилось?

– Кажется, в восьмидесятом… Весной где-то… Давно это было, я уж почти забыла всё…

– Ну уж и не помните! Девушка с таким очаровательным личиком должна обладать не менее замечательной памятью.

Наташа горько усмехнулась.

– Кончилось тут моё очарование. В этом клоповнике от человека только кожа да кости останутся. И мозги скоро в труху превратятся…

– Если будете вести себя примерно, то окажетесь на свободе раньше.

– Слыхала я эту песню…

– Я вам, Наталья Сергеевна, не песни пришёл петь, а по делу разговаривать. И за свои слова отвечаю… Давайте же вернёмся к вашим приятелям. О чём они вам рассказывали ещё?

– Ни о чём. Потом они с Кучером напрямую общались. Я только развлекала их помаленьку. Так что я, гражданин начальник, к тем кражам никаким боком, – продолжала Кутузова.

– Тут я с вами не соглашусь, Наталья Сергеевна. – Смеляков покачал головой и строго свёл брови. – Подарки вы от них брали и о том, что вещи краденые, вы знали. Взять хотя бы зажигалку «Ронсон». Ни Сошникову, ни Груздикову такая вещица не по карману, но вы приняли от них ту зажигалку. И как ни крути, получается, что вы сообщница. Так что придётся вам отвечать за это по всей строгости.

– Какого чёрта! Я не собираюсь за чужие дела отдуваться!.. – В глазах девушки заметался огонь панического страха. – С меня уже хватит! Досыта здешней баланды наелась!.. Пожалуйста, не надо меня к делу Кучера приобщать…

– Как же без этого?

– Гражданин начальник! Я всё расскажу, что знаю. Я вам помогу!.. Только не могу я уже здесь! Если срок добавят, то удавлюсь! И так уж из последних сил тяну. Жизни здесь нет!

Смеляков вздохнул и встал.

– Кстати, – спросил он, – а зажигалка «Ронсон» у вас?

Наташа удручённо махнула рукой.

– Пропала. Кто-то спёр её у меня в Орджоникидзе.

«Жаль, – подумал Виктор. – Одно вещественное доказательство пропало…»

Пройдясь из угла в угол, он остановился за спиной ссутулившейся девушки и сказал, подчёркивая голосом важность своих слов:

– Дело в том, что я не могу просто так оставить вас в покое, Наталья Сергеевна. Если вы согласитесь помочь мне, то тогда можно подумать, как помочь вам выпутаться из всего этого. Но если нет…

– Да я помогу вам! С радостью помогу!

Смеляков видел, что Кутузова на самом деле была рада рассказать всё, что от неё требовалось. Любой разговор с кем-нибудь, кто пришёл с воли, был для неё настоящей радостью, так как вырывал из чёрной трясины повседневной тоски. Наталья готова была теперь говорить сутки напролёт, только бы как можно дольше не возвращаться в барак, где женщины с татуировкой на лицах провоняли махоркой и в их жёлтых глазах не проглядывалось ничего, кроме животной тупости.

Виктор грустно улыбнулся и вернулся за стол.

– Что ж, – сказал он глубокомысленно. – Я подумаю, как вам помочь…

– Как угодно, гражданин начальник. На всё соглашусь, только бы ни минутки лишней не торчать в зоне…