Я один, ты одна… - [5]

— Я сама. Мне лучше видно, — сказала девочка, не отдавая мокрую рубашку.

— А мне что, нет? — сердито спросил Николас.

Хэлен улыбнулась, убирая прядь волос с подбитого глаза.

— Не так хорошо, как мне.

Она опустилась на колени у ног ковбоя и стала осторожно прикладывать мокрую ткань к ранам на его лице. Николас напрягся, но сдержался и не застонал. Хэлен действовала медленно, удивляясь тому, что ее руки не дрожат.

В другой ситуации девочку била бы дрожь, но сейчас она стояла на коленях всего в дюйме от обнаженной груди своего ковбоя и нежно обмывала его окровавленное лицо. Хэлен сглотнула слюну, стараясь думать о парне только как о своем пациенте, но, несмотря на это, постоянно ощущала рядом с собой реального Николаса Лэнджа.

Он сидел, стоически ожидая, когда Хэлен закончит промывать его раны, но вот она все сделала, и глаза их встретились. У девочки перехватило дыхание, и она нервно облизнула губы.

Может быть, он ее поцелует?

Эта непрошеная мысль заставила Хэлен почти бессознательно потянуться к Николасу.

— Пошли, — сказал ковбой, с трудом поднимаясь. — Уже поздно. Нам надо возвращаться. — Стряхивая пыль со своих джинсов, Николас проковылял к лошади Хэлен.

— Подождите! — поспешила за ним девочка. — За что они вас избили?

Ковбой пожал плечами, протягивая ей поводья. Хэлен не взяла их.

— Что вы собираетесь делать? Дед будет спрашивать.

— Юлиусу незачем об этом знать, — резко сказал Николас.

— Он будет огорчен, — ведь вы выглядите так, словно по вам проскакал табун!

— Я скажу ему, что упал с лошади.

— Вы думаете, он поверит?

— Какая разница, поверит или нет. Это не его проблемы. — Лэндж бросил поводья и зашагал к роще.

Хэлен последовала за ним.

— Что случилось, Николас?! Скажите мне, или… или я расскажу деду о том, что видела.

Он повернулся и свирепо посмотрел на нее.

— Зачем?

— Потому что они должны быть за это наказаны!

Николас криво усмехнулся:

— В этом нет необходимости.

— Почему?!

— Черт бы тебя побрал, любопытная девчонка!

— Я не любопытная. И я не девчонка, — запротестовала Хэлен, уперев руки в бока, что заставило рубашку натянуться на ее груди.

Ковбой сердито посмотрел на подростка и пожал плечами.

— Может, и так, — пробормотал он, разглядывая ее.

— Тогда скажите мне!

— А почему я должен тебе рассказывать?

— Потому… потому, что я беспокоюсь за вас!

— Не стоит. Я этого не заслуживаю. Спроси у Синди Бринкмиллер. — Николас снова хотел повернуться, но Хэлен схватила его за руку.

— Кто такая Синди Бринкмиллер?

Он освободил свою руку.

— Проклятье, забудь о ней. Слышишь? Это та девчонка, чей брат и кузены только что избили меня.

У него есть женщина?! Хэлен не могла даже представить себе, что Николас может быть с другой женщиной. Он принадлежал только ей.

— За что? — Ее голос прозвучал глухо.

— За то, что она беременна, черт возьми! Она сказала им, что ребенок — мой.

Хэлен была ошеломлена. То, что сказал Ник, было недоступно ее пониманию. Секс притягивал и искушал ее. Но дети… дети были частью другого мира. И Николас в ее мечтах о нем никогда не был связан с детьми.

— Это правда? — прошептала Хэлен. — Он ваш?

Ковбой насмешливо посмотрел на нее.

— Да у нас, кроме поцелуев, ничего не было. Ничего.

Хэлен облегченно вздохнула и просияла.

— Слава богу.

Николас бросил на нее недоумевающий взгляд.

— Что это значит?

— Я просто имела в виду… имела в виду… Что вы еще молоды для того, чтобы иметь детей.

— У меня нет детей, — сердито оборвал ее Николас. — Понятно?

— Но когда вы женитесь…

— Я не женюсь.

— Но когда вы, когда вы… — «Когда вы узнаете, как сильно я люблю вас», — собиралась сказать она, но запнулась. — Но когда вы встретите подходящую женщину… — нерешительно пробормотала Хэлен.

Николас молча взял у нее поводья.

— Давай-ка, Хэлен, поезжай. А то старик пошлет за тобой вооруженный отряд.

— А вы?..

— Я должен найти свою проклятую лошадь.

— Я помогу вам.

— Нет. — Он резко кивнул головой в сторону ранчо. — Уезжай. И когда доберешься до дома — забудь все, что здесь произошло.

Хэлен хотела было поспорить с ним, но по его нетерпеливому взгляду поняла, что это ни к чему хорошему не приведет. Она нежно прикоснулась пальцами к руке ковбоя и почувствовала, как напряглись его мускулы.

— Николас? — Это был вопрос, но Хэлен сама не знала, о чем именно она его спрашивает.

Парень закрыл глаза, стиснув зубы. Когда он снова посмотрел на нее, девочка прочла в его глазах муку. Хэлен ждала, и наконец он потерял самообладание. Рука Николаса коснулась ее волос, погладила щеку. А потом его губы прикоснулись к ее. Поцелуй продолжался всего несколько секунд, затем Лэндж резко отшатнулся.

— Я не должен был этого делать. Извини.

Но Хэлен не рассердилась. Она так долго мечтала об этих губах, мягко прикасающихся к ее, — каждую ночь, каждый день, каждую минуту. Она мечтала об этих чуть шершавых пальцах, ласкающих ее кожу, о взгляде, полном тайной любви. Девочка перевела дыхание, нежно и преданно глядя на него.

— Спасибо, Николас, — прошептала она и нежно прикоснулась рукой сначала к своим губам, потом к его.

О своих чувствах Хэлен никому не рассказывала — ни отцу, ни братьям.

А потом Николас надолго и неизвестно куда уехал. Хэлен почувствовала себя преданной. И глупой.