Я не боюсь - [11]

В комнате, кроме меня, к удивлению, оказалась девушка. Она носила такое же форменное платье, как Роза, да и черты лица показались схожими. Черные умные глаза, гладко зачесанные назад темные волосы, большие серьги-кольца в ушах. Незваная гостья просто стояла, сложив руки перед собой, и даже не шевелилась, как восковая статуя. Но я подскочила на кровати, спросонья не сразу совладав с собой. Феромагер.

— Не подходи! — хриплым ото сна голосом гаркнула я, ткнув в нее пальцем. Моя рука дрожала.

На лице девушки отразилось огорчение.

— Вы кричали, мисс. Я только хотела убедиться, что с вами все в порядке. Кошмар приснился?

— Как ты вошла? — я проигнорировала ее вопрос.

Собеседница с пониманием улыбнулась. Больше не нужно было притворяться, чтобы мы не понимаем кто из нас кто. Она оглядела меня с ног до головы и добавила:

— Трудно было удержаться. Вы так пахнете…

Я пощупала мокрую от пота, хоть выжимай, футболку. Простыни и наволочка оказались не лучше. Беззвучно выругалась, представив, что могло бы произойти, не проснись я вовремя. Любой спящий беззащитен перед феромагером, как новорожденный младенец. Более того, во сне легче всего вступить в ментальный контакт. Жертва так и не проснется. Возможно, никогда. Именно поэтому я искала ночлега в доме отца, хотя, привыкнув обходиться малым, спокойно могла бы переночевать на лавочке в парке.

— Такие, как я, всегда притягивают таких, как ты.

— Да, — кивнула девушка. — Но я не собиралась причинять вред. Я никому не делаю зла. Просто живу и работаю, как все.

Я внимательно посмотрела в ее глаза. Ни тени лукавства. Что ж, эти слова могли оказаться правдой. Есть вполне мирные феромагеры, за всю жизнь никого не убившие. Они ходят среди обывателей, живут с любящими их близкими, осторожно, совсем понемногу потребляют их энергию и, в сущности, не калечат никого своими действиями. Разве что, у того или иного, попавшего под влияние феромагера, иногда болит голова и нападает депрессия.

— Как тебя зовут?

— Милагрос, — охотно ответила девушка, чуть наклонив голову.

— Ты родственница Розы?

— Да. Она — моя тетка. Надеюсь, вы не станете жаловаться на меня или что-то подобное? Тем более, как видите, я совершенно безобидна.

— Ну откуда-то ты же должна брать энергию, — поддела я. — Мотаешь нервы родителям?

— Иногда, — она виновато опустила глаза. — Совсем немного.

— Ладно. Пока ты не перешла мне дорогу, я тебя не трону. Таков закон, мы обе это знаем. Но если ты хоть пальцем тронешь моего отца… — я запнулась, раздумывая, стоит ли продолжать, — … мою мачеху или этих паршивок, приходящихся сестрами…

— Нет-нет! Хозяев я не трогаю! — Милагрос замахала руками.

— Тогда иди, и чтобы ноги твоей в моей комнате больше не было.

Девушка потопталась на месте, ей явно не хотелось уходить.

— Значит, это правда, что вы — дочь мистера Макклейна?

Я демонстративно промолчала. Вот еще, неужели она полагает, что мне захочется с ней откровенничать?

— Может, вам перестелить постель, мисс Макклейн? Она мокрая, а вы наверно захотите еще поспать. Только полседьмого утра.

Я отрицательно мотнула головой. На самом деле, ранние подъемы давно вошли в привычку, наравне с утренней пробежкой и упражнениями для поддержания формы. Трудность заключалась в том, что у меня не было никакой смены одежды, а единственная футболка превратилась в мокрую тряпку. Я придирчиво оглядела Милагрос.

— Ты носишь размер одежды М?

— Да, — удивилась она.

— Кажется, я знаю, как ты можешь загладить свое вторжение в мою комнату.

…Утренний город был прекрасен, как спящий ребенок. Солнце только позолотило крыши домов. Зная, что сегодня выходной, жители не торопились просыпаться. Воздух казался необыкновенно чистым и вкусным, возможно, потому что вчера ночью пыль и смог прибило ливнем. Асфальт до сих пор не просох, и кое-где на дороге блестели лужи. Я перешла на бег трусцой, с удовольствием дыша полной грудью. Майка, которую принесла мне Милагрос, оказалась великовата в груди, но бриджи сели вполне комфортно. Я планировала уделить пробежке не менее часа, а то и полутора: отец вряд ли сегодня проснется рано, а просто сидеть в гостиной и ждать его появления не хотелось. Лучше вернуться к завтраку или хотя бы к тому времени, как он встанет. Предстояло утрясти денежный вопрос и распрощаться. Просить деньги тяжело, если в глубине души чувствуешь обиду на человека. Отец был очень виноват передо мной, но с другой стороны, чем еще он мог загладить вину, как не деньгами?

Мысленно я проложила маршрут до Центрального парка (в нем как раз можно было размяться упражнениями) и обратно. С парком было связано множество воспоминаний. Будучи школьницей, я не раз прогуливала здесь уроки с подружками. За это никто не ругал: отец вечно пропадал на работе, а мачеха не решалась, боясь показаться слишком злой. Она выслуживалась передо мной, думая, что тем самым добьется любви. Но разве любовь можно заслужить? Да, возможно, отец был прав, и Сара по-своему привыкла, даже полюбила меня. Но у нее родились близняшки, и ее эмоции по отношению к дочерям весьма отличались. Вздохнув от нахлынувших воспоминаний и тут же опомнившись и оглядевшись по сторонам, я пересекла Мейн-Стрит и направилась к площади перед памятником основателям города.