Я надену чёрное - [50]

— Я ведьма, знаете ли, — сказала Тиффани. — Мне приходилось видеть разные гадости.

— Это ты так думаешь, — возразила мисс Смит. — Но сейчас я изображу тебе сцену, которая случилась более тысячи лет назад. Представь мужчину, довольно молодого. Он охотник на ведьм и книги, и еще палач, потому что люди постарше, и коварнее его, сказали ему, что именно этого хочет Великий Бог Ом. И вот однажды он нашел ведьму, и она оказалась красавицей. Умопомрачительной красавицей, что довольно необычно среди ведьм, по крайней мере в те дни…

— Он влюбился, да? — вмешалась Тиффани.

— Ну конечно — сказала Тиффани. — Мальчики встречают девочек, и запускается один из величайших двигателей причинно — следственной механики множественной вселенной, или как иначе кто-то мог выразиться: «Это должно было случиться». Мне бы хотелось продолжить без перебиваний, если ты не против.

— Но он же должен был убить ее, или я не права?

Мисс Смит вздохнула:

— Раз уж ты спросила, ответ «не обязательно». Он решил, что мог бы ее спасти и у них появится шанс, если они успеют добраться до реки. Он растерян и запутался. Он еще ни разу не чувствовал ничего подобного. В первый раз в жизни он действительно думал сам. Поблизости оказались лошади. Охрана была слабой, еще были несколько заключенных и очень много дыма от сжигаемых книг, отчего у многих слезились глаза.

Тиффани наклонилась вперед на стуле, прислушиваясь к намекам, пытаясь заранее предугадать, чем все закончится.

— У него были несколько учеников, и еще прибыло несколько старших членов омнианской церкви, чтобы полюбоваться на казнь и благословить процедуру. И наконец, пришли жители соседних деревень, которые громко веселись, потому что это не их собирались казнить, а развлекались они редко. На самом деле все тоже самое, как еще один в офисе, только девушка, которую привязывают к столбу, вдруг ловит взгляд ученика и, не говоря ни слова, не сводит с него глаз.

— У него был с собой меч?

— Ну конечно был. Можно я продолжу? Хорошо. Теперь он пошел к ней навстречу. Она уставилась на него, не кричала, а просто смотрела, и он задумался… о чем же? Он думал: «Могу я справиться с обоими охранниками? Послушаются ли меня ученики?» А потом, когда он подошел ближе, он подумал, смогут ли они добраться до лошадей в этом дыму? И этот миг навечно впечатался в историю. Великие события ждали его решения. Малейший шаг в любом направлении, и история изменится. Ты думаешь, что же он предпримет. Но видишь ли, не важно, что он задумал, потому что ей известно, кто он, и что он натворил, все то зло, что он делал и из-за которого прославился. И вот он идет навстречу, нерешительный, а она знает кто он, даже если он страстно хочет, чтобы не знала. И она протягивает руки сквозь прутья ограды, которой ее оградили, чтобы она держалась прямо, и крепко обнимает его. Факел падает, пламя охватывает облитые маслом дрова. Она не отводит взгляда, и не отпускает объятий…

— Не хочешь еще чая?

Тиффани проморгалась от дыма, пламени и шока.

— И как это вы столько про все это узнали? — спросила она.

— Потому что я там была.

— Тысячу лет назад?

— Да.

— Как вы там оказались?

— Просто пришла, — ответила мисс Смит. — Но это не важно. А важно то, что в тот миг произошла смерть… и рождение… того существа, которого мы называем Лукавцем. Да, он все еще был простым человеком. Он, конечно, был ужасно обожжен. Но только недолго. И охота на ведьм продолжилась, о, но все не так просто. Нельзя было сказать, кого больше боялись охотники — ведьм или призрака Лукавца, если они не находили для него ведьму.

Поверь мне, когда за тобой гонится Лукавец, ты найдешь их столько, сколько он захочет. О, да. И сам Лукавец тоже всегда искал ведьм. Это просто поразительно. У тебя может быть самая тихая деревенька в округе, в которой живут самые респектабельные жители, и никто слыхом не слыхивал о ведьмах. Но появляется Лукавец, и внезапно повсюду оказываются ведьмы, но к сожалению не надолго. Он верит, что причина всех несчастий в них, что они воруют детишек, заставляют жен убегать от мужей, и заставляют молоко киснуть. И мое любимое — ведьмы заплывают в скорлупке в море, чтобы топить добрых моряков. — В этот момент мисс Смит подняла руку. — Нет, не надо говорить, что это невозможно даже для самой маленькой ведьмы забраться в скорлупку и не разломать, потому что это то, что в нашем искусстве мы называем логическим аргументом, чего те, кто желает поверить в то, что ведьмы топят корабли, не хотят замечать. Так, конечно, не должно продолжаться. Есть и глупые люди, и их легко можно напугать, но порой находятся и не столь глупые и не столь боязливые люди, и Лукавца выбрасывают прочь за пределы мира, словно мусор, каким он и является.

Но это не конец. Такой могучей, такой страшной была его ненависть к ведовству, что каким-то образом он умудряется жить, не имея тела. Хотя у него больше нет ни кожи, ни костей, ни плоти — он живет за счет своего гнева. Возможно, он стал чем-то вроде привидения. И довольно часто ему удается найти того, кто пускает его в свой разум. Вокруг очень много таких, чей отравленный разум гостеприимно откроет для него дверцу. Есть и такие, кто скорее согласиться подчиниться злу, чем ему противостоять. Один из таких людей написал для него книгу, больше известную как «Костер Ведьм».