Я наблюдаю за тобой - [4]
Она была для него всем, его сестренка. Между ними была разница всего в один год, но старший, Торстеин всегда считал себя обязанным защищать свою Кэйю от всего плохого, что только может быть в жизни…
Их мать исчезла почти двадцать лет назад, когда Стеину было девять. Ушла к заливу – и не вернулась. Через несколько месяцев отец умер с горя… Она у него осталась одна, родная, милая, маленькая сестренка Кэйа…
И что теперь?
Не выдержав давления проклятой бессонницы, Стеин встал, оделся, вышел на крыльцо, залитое слабым голубоватым сиянием убывающей луны, и зажег керосиновую лампу, что висела под навесом. Потом уселся поудобнее на деревянные ступени и тяжело вздохнул.
Упрямые глаза, которые никак не желали поддаваться успокоительному сну, были неподвижны и наблюдали за тем, как ночные мошки слетаются на скупой свет керосиновой лампы. Мысли были где-то далеко, там, где свирепые волны вздымаются над недвижными скалами и с оглушительным грохотом обрушиваются вниз, а миллиарды брызг устремляются в голубое небо, словно вдогонку испуганным чайкам. Там, где встречаются вода и камень, когда сила первой пытается сломить стойкость второго, в гневе извергая из глубокой пасти океана синие языки с белой пеной на них, а камень все стоит, лишь становится более гладким и прекрасным, когда морские брызги сверкают и переливаются на солнце…
Как же он любил этот мир!
За спиной скрипнула дверь, послышались чьи-то шаги, затем голос:
- Стеин, ты чего это, сынок?
Молодой человек оглянулся и попытался улыбнуться пожилому мужчине, вышедшему из дома.
Томас Сорбо. Его господин, его друг, его благодетель. Самый любимый человек после Кэйи и Болдра, самый благородный, честный… Короче говоря, в глазах Стеина, просто идеальный.
После смерти отца Стеина, Айджа Норсенга, Томас Сорбо взял мальчика с сестренкой к себе в дом и дал им воспитание. Было за что быть ему благодарными.
- Не спится, герр Томас, - вздохнул Стеин и снова замолчал.
Старый Сорбо подошел к своему воспитаннику и, уже тихонько кряхтя в свои годы, сел рядом на корточки, положил руку на плечо молодого человека и тоже вздохнул.
Ночной ветер принес прохладу со стороны фьорда. Он шелестел в кроне раскидистой старой сосны, что росла рядом с домом Сорбо, и тревожил убаюканных и приласканных темнотой птиц, которые, нахохлившись, прятались среди колючих ветвей. А когда вдруг налетал сильный порыв, ветви колыхались, словно волны, и птицы испуганно взлетали, одна за другой, кружили над зеленой шапкой хвои и вновь опускались, успокоившись…
Стеин, в задумчивости наблюдавший эту сцену, вздрогнул, когда почувствовал, что Томас сильнее стискивает его плечо.
- Как дела у малышки Кэйи?
«Малышкой» Сорбо называл свою приемную дочь с малых лет, еще тогда, когда только приходил в маленькую лачугу Норсенгов в качестве доктора (в былые годы девочка часто болела). В конце концов это милое прозвище настолько прилипло к Кэйе, что Томас решительно отказывался называть ее иначе, даже после того, как девушка вышла замуж и стала фру Халворсен.
- Она в порядке, - ответил Стеин. – Как всегда.
- Что ж, это хорошо, - вздохнул Томас, в который раз уловив в голосе своего воспитанника недовольство. – Ну а ты? Как ты?
Стеин развернулся к нему лицом. Глаза молодого человека горели.
- А что я? – громко и немного не своим голосом ответил он. – Я все еще жду… Я не верю в глупые сказки болтливых сплетниц, которые ходят по деревне… Мама никогда не оставляла после себя то, что когда-то принадлежало ей, что нужно было забрать… Значит, она еще вернется сюда. За всем, что связывает ее с прошлым. И тогда я буду ждать ее, и она обрадуется… «Какой у меня верный сын!» - скажет она. И я буду счастлив.
Была ночь…
Волны притихли. Даже там, за воротами…
Фьорд спал, и только ветер, будто часовой на посту, прохаживался по нему, охраняя этот сон. Фьорд спал… И деревня спала.
Звезды спали тоже.
Только с широко распахнутыми глазами…
А по каменистому берегу, трогая шершавые скалы, шла девушка. Босая. Вдоль кромки воды.
Шла девушка, совсем не похожая на здешних жителей, смуглая, чернокудрая, с ледяными глазами, дитя далеких, чужих земель… Девушка, которая называла себя Валькири.
В а л ь к и р и я… Может, и впрямь убитых ищет?[2]
Вот разве что без коня, без меча и без сияющих доспехов…
Она шла, и не смотрела на воду, только вперед. И все бормотала себе под нос понятные только ей одной слова.
Она шла, и по ее щекам катились слезы.
Соленые.
Как морская вода.
Ты, наверное, пока не знаешь, что Я наблюдаю за тобой…
Но Я смотрю. Очень внимательно смотрю.
Думаешь, Я не вижу твою боль? Ошибаешься. Вижу. Бедная моя девочка, вижу.
Более того – слышу. Все, что слышишь ты…
- Приди, сестра, приди…
Глава 2
Ветер трепал старый парус из грубой мешковины. Фолки Халворсен намотал леску на катушку и вытер пот со лба. Глянул на дно лодки, где рядом с гарпуном и дубинкой, которой он глушил рыбу, на сети лежала сегодняшняя добыча. Да, не густо. Опять не густо. Бывало, наловишь столько трески или серебристой сайды, что и до рынка донести в тягость, и приходится бежать к Андору да звать сына на помощь. Да только в последнее время не везло «Ворчуну Фолки», как любили называть его другие рыбаки.
Халворсены в печали после потери Кэйи и Келды. Мучаемый чувством вины Торстеин молится об избавлении от возможности слышать голоса из прошлого, еще не зная о том, что его молитвы будут услышаны, да только не небом. Роальд, любивший Келду, окончательно теряет смысл в жизни: голос его отца, ради которого Роальд боролся и мстил, не принимает его жертв. Неужели все было зря? И ради чего теперь жить, за что бороться? Между тем две путницы, связанные одной нитью судьбы, приближаются к Омгангу. И с каждым шагом злобные и гневные тени все плотнее и теснее обступают Валькири.
Они пришли в этот мир незваными, когда закончилась заря времен. То была эпоха зарождения народов, когда только-только начинали писаться первые страницы истории и рабы оставались рабами, а боги – богами.Тайша рассказывала мне, наряду с преданиями старины, о днях не столь давних, когда со склонов скалы Меррук, что чуть к северо-востоку от Алькаола – напрямик через лес всего-то день пути – спустились неведомые прежде племена.Темные племена.И мир содрогнулся, узрев этих пришельцев...Читайте продолжение романа "Два осколка огня".
Они пришли в этот мир незваными, когда закончилась заря времен. То была эпоха зарождения народов, когда только-только начинали писаться первые страницы истории и рабы оставались рабами, а боги – богами.Тайша рассказывала мне, наряду с преданиями старины, о днях не столь давних, когда со склонов скалы Меррук, что чуть к северо-востоку от Алькаола – напрямик через лес всего-то день пути – спустились неведомые прежде племена.Темные племена.И мир содрогнулся, узрев этих пришельцев.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.