Я летал для фюрера. Дневник офицера люфтваффе. 1939-1945 - [53]

Приблизительно через 15 минут после моего приземления я заметил четырех штатских французов на другом конце поляны. Они оживленно жестикулируют.

С моим школьным французским я смог понять, что они ищут меня. Каждый из них хочет искать в разных местах. Я понял, что они думают, будто упал американец. Все четверо вооружены. Это явно подпольные террористы французского движения Сопротивления.

Я потянулся к пистолету в кармане моего кожаного комбинезона.

Четверка стала прочесывать кустарники. Рано или поздно они меня обнаружат. Поэтому я решил выйти им навстречу.

Они удивленно посмотрели на меня, ощетинившись автоматами. Сейчас я должен быть спокойным и рассудительным. Французы жестоко ненавидят нас, немцев, всей своей темпераментной душой. Я их не осуждаю — без всякого сомнения, на их месте я чувствовал бы то же самое. Но если эти негодяи догадаются, что я немец, мало мне не покажется.

Я спокойно вышел им навстречу и как можно дружелюбнее поприветствовал их по-английски:

— Привет, парни!

Напряженные лица постепенно расплылись в улыбках. Они приняли меня за янки.

С максимально возможным американским акцентом я попросил их на очень плохом французском помочь мне найти «моих товарищей».

Они стали объяснять мне, где я нахожусь. Американские танки «шерман» в полутора километрах отсюда. Мы должны быть осторожны, потому что местность до сих пор кишит «этими вшивыми ботами». Бои проходят со всех сторон от нас. Действительно, теперь я первый раз услышал грохот канонады.

Самый высокий из французов — с самой отталкивающей внешностью — держит в руках немецкий автомат. Мне совсем не нравится его взгляд. Он стоит позади, подозрительно тихий. Может, он сомневается, что я тот, за кого себя выдаю?

Мы шли через густой лес, пока не выбрались к железной дороге.

Неожиданно послышался треск немецкого автомата, кажется, это «МГ-45», и очень близко. Французики шлепнулись на землю. Высокий бандит остался стоять за мной, он явно не хочет терять меня из виду. С другой стороны железной дороги доносится грохот танковых двигателей.

Я спросил, куда идет колонна.

— К Амьену.

Амьен?! Неужели я так далеко забрался во время боя? Город уже некоторое время в руках американцев. Проклятие! Мне совсем не хочется провести остаток войны в плену где-нибудь в Америке.

Я узнал, что ближайший отсюда город — Несль. Значит, канал Сомм где-то на севере. Судя но утренним донесениям разведки, он под нашим контролем. Мне нужно двигаться на север. Но как же мне избавиться от этих проклятых лягушатников?

Послышался тяжелый грохот канонады. Он доносится с запада. Французы осторожно перешли рельсы и махнули мне рукой, призывая идти за ними. Долговязый стоит за мной, с автоматом наперевес, а то бы я метнулся в лес и отправился своей дорогой на север.

Пройдя несколько сотен метров, мы подошли к дороге. Она прямая как стрела, видно вперед на несколько километров.

Треск очередей снова послышался слева. Три француза осторожно перешли дорогу. Долговязый сделал два или три шага вслед за ними, потом повернулся ко мне. Наши взгляды встретились. Кажется, он догадался. Мне нужно уходить! Второго шанса не будет, сейчас или никогда!

Я рванулся назад к лесу. Долговязый ринулся за мной прежде, чем остальные поняли, что происходит. Он начал стрелять. Я прыгнул в ложбину. Фонтанчики земли взметнулись вокруг меня.

У француза опустела обойма. Он вынужден отвлечься, чтобы перезарядить автомат. У меня достаточно времени, чтобы достать пистолет и прицелиться. Я вскочил на ноги и выстрелил. Он упал с пулей в голове.

Я подобрал его автомат.

— Прости, мой друг, но тот, кто стреляет первым, живет дольше.

Тяжело дыша, я бросился в лес. Ветки хлестали меня по лицу. Три остальных француза остались позади.

Через 15 минут я наткнулся на наш патруль. Это танкисты.

В Шони офицер ВВС предоставил мне свою машину. Только поздно ночью я вернулся на мой аэродром. Я прибыл в старый французский замок, где размещается наш штаб. Мой адъютант, капитан Маршалл, начальник медсанчасти, главный механик, капитан Вессельс, и начальник штаба сидят за обеденным столом. Они приветствовали мое возвращение криками восторга. Их лица помрачнели, когда я рассказал им о судьбе наших товарищей.

Я еще не закончил рассказ, как позвонили из штаба. На линии командующий. У него плохие новости.

Вражеские танки неожиданно атаковали Суассон и Фисм. В окрестностях этих городов разгорелись ожесточенные бои. Одна из американских бронегрупп находится всего в нескольких километрах от нашего аэродрома. Другие вражеские подразделения отрезали нас на востоке. На севере противник оказывает тяжелое давление на Лаон. Если наступление на Лаон не будет остановлено, мы окажемся в тяжелом положении. Мне следует немедленно объявить тревогу во всех звеньях и отдать приказ эвакуироваться на аэродром недалеко от местечка Бомон в Бельгии. Несколько дней назад я там был в разведке, чтобы наметить летное поле на случай эвакуации. Наша подготовительная партия находится там.

29 августа 1944 года

Мы напряженно работали всю ночь.

Через 6 часов после приказа об эвакуации аэродром опустел. Стоянки для самолетов, штаб эскадрильи, мобильные ремонтные мастерские — все размонтировано. 128 грузовиков уже двигаются в направлении Бомона, забрав все оснащение и более 600 человек.