Концерт продолжался. Выступали малыши из детского сада и пионерский хор. Выступали девочки и читали стихи. Играли на рояле, на скрипке. И во время каждого номера Нана думала: «Вот если бы я могла так…», «Если бы могла научиться петь…», «Если бы я могла так читать стихи…» Она даже не знала, что ей больше всего понравилось! Но когда в заключение концерта снова выступили танцоры и, притопывая каблуками, лихо отплясали гопака, Нана не выдержала. Она повернулась к Николаю Николаевичу и спросила:
— А мне можно учиться в танцевальном кружке?
Николай Николаевич еще только собирался ответить, а Андрюша уже сказал:
— Конечно, можно! Разве ты не знаешь, что у нас в интернате есть танцевальный кружок?
«Это, наверно, очень дорого стоит, — думает Нана. — Мама не сможет за меня платить!» Но все-таки, когда концерт закончился и они стояли в очереди за шубами в раздевалке, Нана тихонько спросила Андрюшину маму:
— Скажите, пожалуйста, сколько нужно платить, если хочешь заниматься в танцевальном кружке?
Андрюшина мама нагнулась к уху Наны. «Ой! — подумала Нана. — Наверно, очень дорого! Зачем я спрашивала!»
И тихим, тихим шепотом Андрюшина мама сказала:
— Ни-че-го пла-тить не на-до! Каждый, кто хочет учиться чему-нибудь, учится бесплатно!
Нана недоверчиво посмотрела на Андрюшину маму: может быть, она шутит?
— Правда? — спросила она.
— Конечно, правда! — ответила Андрюшина мама. — Конечно, правда! Чему хочешь — тому и учись! Пожалуйста!
И Нана радостно подпрыгнула. Завтра же она запишется в танцевальный кружок! Вот-то удивится мама!
— Ну, дорогие мои товарищи! — сказал Николай Николаевич. — Теперь мы с вами поедем на метро в «Детский мир».
Глава XVI «Потерялась девочка…»
А вы когда-нибудь были в «Детском мире»? Издали, со всех сторон стекаются к нему потоки людей. Люди выходят из метро, из автобусов, из троллейбусов, из легковых машин. И все спешат туда, где виднеются высоченные стеклянные стены. Эти прозрачные стены сделаны для того, чтобы было видно все, что есть в магазине. А для того чтобы дети понимали сразу, что это их магазин, все огромные витрины полны игрушек. Если у кого-нибудь дома даже полкомнаты уже завалено игрушками, все-таки в этом магазине для него найдется еще много интересных вещей!
А главное, конечно, это куклы! Сколько их здесь! И какие все разные! Они сидят на маленьких стульчиках, лежат на кроватках, спускаются на парашютах, летят на ракете, летят на воздушном шаре. Они поднимаются по веревочной лестнице, гонятся за собаками, купаются в ванночках и скачут верхом на лошадях. Куклы, куклы, куклы! И большие и маленькие, и одетые и завернутые в одеяльца, и с зонтиками и с книгами, на качелях, на автомобилях, на саночках и рядом с мишками, с верблюдами, со слонятами, с зайцами… Даже у москвичей глаза разбегаются, а что уж говорить о маленькой африканской девочке, которая в воскресенье вместе со своими советскими друзьями в первый раз подошла к дверям этого магазина!
— Андрюша! Крепко держи Нану за руку! — сказала Андрюшина мама.
Николай Николаевич засмеялся.
— Давай-ка, Нана, лучше мне руку! Так будет вернее. Уж я тебя не потеряю. А вторую руку дай Тане. На всякий случай, если вдруг я на минуту отпущу твою руку! Ну, смотрите, мама и Андрюша, если мы войдем через разные двери, встретимся направо от входа, около отдела игрушек.
Хорошо, что Николай Николаевич успел это сказать! Сейчас же мама и Андрюша исчезли в толпе, которая вливалась в одну стеклянную дверь, а Николая Николаевича с Наной внесло в другую. Таня осталась где-то позади и жалобно закричала:
— Папа! Я тут!
Николай Николаевич очень крепко держал Нану за руку, и только поэтому их не разъединило в дверях.
— Ну вот! — сказал, отдуваясь, Николай Николаевич. — Теперь нам надо встать у этого прилавка. Вот идет Таня. Сейчас явится мама с Андрюшей. — Он снял шапку, размотал на шее шарф. — Расстегни пуговицы на шубке, Нана. Здесь очень жарко!
Подошла Таня, моргая глазами, ежась, снимая варежки.
— Чуть было меня не унесло во-он на ту лестницу! — И она махнула рукой куда-то в левую сторону.
Нана посмотрела на лестницу и удивилась! Ступеньки сами несли людей наверх совсем так же, как в метро.
Со всех сторон на Нану смотрели куклы. Они стояли, выпрямившись, каждая в своей картонной коробке, улыбаясь и протягивая руки к будущим хозяйкам. У самых больших тяжелые глаза были полузакрыты. Казалось, они следили из-под мохнатых ресниц за девочками, столпившимися у прилавка: «Кому-то я достанусь?» А какой-то девочке уже заворачивали коробку с куклой в розовом платье; кому-то показывали куклу с белокурыми косами; кто-то тянулся через прилавок и кричал: «Нет, вот эту! Вот эту, с закрывающимися глазами!..»
Подошли Андрюшина мама и Андрюша.
— Ну, куда мы пойдем сначала?
У Андрюши шапка съехала набок, пальто расстегнулось, щеки разрумянились еще сильнее, чем всегда.
— Пойдем в отдел заводных игрушек! — сказал он, снимая варежки. — Ты обещал мне купить автомобиль.
— Но сначала купим подарок Нане! — перебила его мама. — Нана — наша гостья. Ну, Нана, выбирай себе куклу! Рассмотри хорошенько, какая тебе нравится!
