Я ищу тебя - [3]

Джордан удивленно рассмеялся.

– До сих пор мне такого никто не говорил. Видите ли, принято, чтобы это говорил мужчина.

Джини проглотила комок в горле.

– Наверно, так и есть, но я не много знаю о том, что принято.

– Вы говорите, что они красивы, всем, с кем впервые встречаетесь? – спросил Джордан, и опять на губах у него заиграла неотразимая улыбка.

– Я… я не знаю.

– Неужели их было так много, что вы даже не помните? – мягко поддразнил он.

От этого вопроса она смутилась еще сильнее и ощутила боль и восторг одновременно. Это мучение и этот восторг наполнили сердце надеждой и страхом.

Позже, вспоминая тот вечер, Джини думала, что только раз в жизни испытываешь ужасную незащищенность первой любви.

Джордан обнял ее за талию, как будто Джини стала его собственностью, и она ощутила тепло его рук. Этот обычный в студенческой среде жест показался ей необычайно интимным, как ласка возлюбленного. Девушка быстро перевела дух, точно тонула в водовороте опасности и острого наслаждения.

– Извините, – начала она и посмотрела на него снизу вверх. – Я ничего особенного не имела в виду, когда сказала, что вы красивы. То есть я имею в виду… я не знаю, что вам сказать. Видите ли, я никогда не хожу на свидания, мне много приходится заниматься. Боюсь, у меня нет опыта.

– У меня тоже.

Джини не была готова к внезапно смягчившемуся тону его голоса: точно бархат прикоснулся к коже. Сердце ее затрепетало.

Они уже вышли на улицу и стояли в темноте у обочины; кирпичное здание общежития неясно виднелось позади.

В сумерках он был другим и внушал ей страх. Лунный свет переливался в его черных волосах, а лицо, едва различимое в темноте, стало загадочным. Хотя Джини не видела его глаз, она чувствовала, как жаркий, волнующий взгляд обжигает ее. Он походил на пирата из более романтичных времен и наверняка был бы неотразим в черном плаще, наброшенном на широкие плечи.

Джордан возвышался над ней, и девушка осознала яснее, чем прежде, как сильно в нем мужское начало. Она едва доставала ему до плеча, и его мощь давала ей приятное ощущение собственной миниатюрности и женственности. И все же она испытывала муки страха. Он сказал, что ни с кем не встречался, и тем не менее у нее перехватывает дыхание, а у него нет…

– Я боюсь, что вы подшутили надо мной, мистер Джекс, – начала она, запинаясь. – Трудно поверить, что вы так же неопытны, как я.

– Но это так, – прозвучал казавшийся шелковым голос. – Обычно я не назначаю свиданий… таким девушкам, как вы. – Он улыбнулся мгновенно ослепившей ее улыбкой.

– А каким девушкам… вы обычно назначаете свидания? – осведомилась она, едва дыша.

Он замешкался с ответом, но только на краткий миг, точно не знал, как ответить.

– Обычно я назначаю свидания девушкам, с которыми могу куда-нибудь пойти, хорошо провести время и которых потом могу забыть, – услышала она.

Еще в тот первый вечер появилась та жестокая честность в их отношениях, которую позже оба так высоко оценили.

– А я другая? – робко спросила она, волнуясь от сознания того, что он рядом.

– Абсолютно.

– В чем?

– Прежде всего вы девственны.

Он окинул взглядом ее стройную фигурку, и она почувствовала, как тепло охватило ее.

– Откуда вы знаете… – воскликнула она смущенно. И тут же проснулся ее характер, она возмутилась: – Вы не имеете права так со мной разговаривать.

– Но вы сами задали вопрос, – парировал Джордан мягко. – Я думал, хотите услышать ответ. Вы другая потому еще, что вас нельзя забыть, мисс Фишер. – Твердая линия его губ смягчилась, превратившись в обворожительную улыбку, которая прямо ослепила ее.

Успокоительный бальзам его ласковых слов сразу же излечил ее от гнева, и она даже, пожалуй, возненавидела себя за то, что он ею так легко управляет.

Джордан вынул два картонных квадратика из кармана и помахал ими перед нею.

– У меня есть билеты на футбол, но мне что-то расхотелось становиться частью этой толпы. Но если вы очень любите футбол… Я знаю одно тихое местечко на реке, где можно потанцевать и поболтать и… – Его взгляд медленно соскользнул к ее губам. – А вам куда хочется пойти сегодня?

Если этот дерзкий, горячий взгляд уже сейчас заставляет ее трепетать, что будет, когда они останутся одни, будут танцевать и разговаривать? Джини представила себя в его объятиях: они ритмично двигаются вместе под звуки нежной романтичной музыки…

– Наверно, футбол был бы безопаснее, – выпалила она. Ну зачем она сказала такое?

– Это ваша мама, должно быть, научила вас так думать, – проговорил он. – Но у меня нет настроения делать то, что безопасно. Сегодня нет. А у вас?

– У меня?.. Не знаю. – Сначала Джини растерялась, но потом импульсивно продолжила: – Будь я умнее, я бы сбежала сейчас в общежитие и оставила вас с девушками, к которым вы привыкли. Боюсь, у нас не может быть ничего общего, я уверена, вам будет скучно и вы разочаруетесь.

Он откинул голову назад и рассмеялся:

– Я совсем не собираюсь скучать и разочаровываться.

– Да?

– И очень постараюсь, чтобы у нас появилось… что-то общее, – протянул он лениво.

– Именно этого я и боюсь.

– Как же благопристойно вы заговорили, Джини. Думаю, это должно означать, что чувства у вас становятся отнюдь не благопристойными.