Я и мой меч. Легенда о Сольене - [33]

- Тогда начинай!

Демон дрожащей рукой прикоснулся к моему хвосту, и я еле удержалась, чтобы не зашипеть. Вот травник держит деревяшку, но сосредоточиться не может. Сила не откликается на нервные призывы, что доводило меня до бешенства. ОН. ТРОГАЕТ. МОЙ! ХВОСТ!

Но вот в ладонях появился робкий язычок пламени. Он дрожал при любом движении и угрожал погаснуть. Рядом с горлом травника показательно находился стилет, отчего демон только сильнее нервничал и отвлекался. И вот дело сделано: огонь неспешно начал пожирать  дерево, а я стала ощущать огненные прикосновения. От боли зашипела, но сделать ничего не могла. Хвост еще не был полностью освобожден, и мне приходилось терпеть яростные прикосновения огня.

А когда хвост вырвался из плена, я со стоном подхватила его. Ожог. На тонкой коже расцветал огромный ожог.

- Ых, - простонала я, и Лир крепко сжал мое плечо.

- Ничего, ты же демон, скоро заживет.

- Хвост – очень чувствительная зона. Представляешь, как больно? – жалобно поинтересовалась я, прижимая хвост к груди так, словно это была самое дорогое, что у меня есть. К счастью, кисточка не пострадала.

- Терпи, - просто отозвался эльф и помог мне встать. Кивнув на прощанье травнику, мы вышли из его дома, который находился самым последним в ряду домов, и пошли дальше. Деревня и праздник звали нас!!!

***

- Сколько еще до деревни осталось? – поинтересовался Лиротирэль, жуя травинку.

- Часа три-четыре. Скоро дойдем.

- Побыстрее бы, а то дождь собирается, - беспокойно добавил эльф, смотря, как тучи постепенно заполняют горизонт.

- Брр, не хочу дождь, - передернула я плечиками и зашагала быстрее.

- А кто его любит? – философски ответил Лир.

- Никто, - фыркнула я, и мы рассмеялись.

И тут я вспомнила о Эриньяре, который подозрительно тихо себя вел, даже ехидные комментарии не вставлял.

«Эриньяр, как ты думаешь, что за искры надо мной вились?» – полюбопытствовала я у него.

Вот не поверишь! Духовная сила проснулась, - тут же съязвил меч.

«Духовная сила? – я задумчиво помолчала. – Странно, я ничего не почувствовала».

Почувствовала. Дрожь – это было пробуждение силы.

«Да? – с сомнением проговорила я. – И что теперь?».

А теперь могу тебя обрадовать, - клинок ехидно оскалился. – Тебе надо срочно учиться управлять своем силой, иначе, в какой-то момент ты уничтожишь все!

«В смысле?», - насторожилась я.

Сила – это сила. Ты не умеешь ею управлять, значит, не будешь ею пользоваться. Что будет с мечом, который бросили? Он заржавеет и рассыплется. Тоже самое и с силой. Только немного по-другому. Она будет накапливаться в теле, и в тот момент, когда у тебя будут бушевать эмоции, она вырвется наружу. Не думаю, что после такого хоть что-то сохранится. Кроме тебя, конечно, - хихикнул Эриньяр, и я ужаснулась.

«Тоесть, я могу все уничтожить?!».

Не все, но многое. Вот сегодня был пример – ты пробудила силу.

«Ой!», - пискнула я.

Вот тебе и «ой».

«И что же делать?», - жалобно поинтересовалась.

Учиться.

«Но я не хочу учиться! Это долго и нудно!».

Значит, разрушишь что-нибудь. Выхода у тебя нет, - пожал плечами (если они у него есть) меч.

«Рррр! Ты загоняешь меня в угол», - простонала я.

Ха, никуда я тебя не загоняю. Это ты себя загоняешь. Не хочешь учиться –  не учись!

«Тогда я могу много всего уничтожить!».

Ну, «много»  - это я погорячился. От силы один дом дотла сожжешь.

«Это тоже очень плохо! Эриньяр, ты мой друг, соратник, мой меч, ты – это я! Помоги мне советом!», - мысленно взмолилась я.

Я уже сказал – иди учиться.

Я повесила голову. И что теперь делать? Учиться не буду! Мне и так хватило…

Перед глазами словно наяву встала картинка моего класса.

***

Светлая комната, залитая яркими лучами солнца, сильный аромат Ассанэ, пол, покрытый мраморной плиткой, обитые деревом стены. Столы, шкафы, доска. Красота…

И ученики…

Благородные демоны. И я – из самого богатого рода. Мне завидуют, очень завидуют. И ненавидят. Каждый хотел бы оказаться на моем месте, и  каждый изводил меня по-своему. Кем я тогда была? Маленькой, глупой девочкой, которая даже за себя не в состоянии заступиться. И они этим пользовались.

Класс из двенадцати представителей богатейших родов Дэнирии.

Энэя лэ Таурус, Рониар лэ Иррол, Миньярд лэ Шианэ, Роули рэ Тулиан, Синия лэ Онолэ, Тарий лэ Приори, Таньяр лэ Ури, Миранири лэ Таталити, Шисили лэ Хикиэ, Пириола лэ Нэсса, Арьяна лэ Ярино.

И та, которая ненавидела меня всем сердцем. Та, которая мечтала уничтожить меня. Та, из-за которой я перетерпела невозможное. Та, которая сломала меня…

Элиния рэ Авсалитэ – брюнетка с ярчайшими зелеными глазами. Она была невероятной, она была вожаком. Она была магом. Огонь, Воздух и Жизнь – все это подчинялось ей, и она гнобила меня. Каждый день для меня был наполнен мукой, но приходилось учиться и молчать. Родители не знали ни о чем. Я молчала и молчала, обливаясь ночами слезами, когда днем меня истязали. Шишки, ссадины? А это все появилось на тренировках. А тренировки были жестокие, поэтому никто не удивлялся такому большому количеству ушибов и синяков. И все время я молчала, запирая в себе. Элиния унижала меня, втаптывала в грязь, разбивала все существование, превращая даже осколки в пыль. Тогда она меня сломала. И я перестала быть тем забитым существом. Я подняла голову и оскалилась, перестала сжиматься в комок от ударов. Наоборот, сама напала. Я била, царапала, рычала и кричала, пока перед глазами не появились разноцветные круги. Но… это не принесло облегчения. Все повторилось, только более ожесточенно. Элиния избивала меня так, что домой я приходила, похожая на ходящий мешок с кровяными костями. Но и это я стерпела. Оружие стало моим другом. Оружие стало моим соратником. Оружие стало моим братом. И однажды я отомстила им всем, поразив на Проверке, где присутствовали все члены родов. Поразила так, что никто не мог двигаться. И тогда я сидела, облокотившись на клинок, который глубоко вошел в песок, и молчала. Боль, свившаяся в сердце, распускалась багровым цветком. Это было началом моего ожесточения. Никогда я не чувствовала себя так плохо, но, глядя на тела поверженных врагов, в душе разгоралось мрачное пламя. Мне хотелось подойти к каждому и причинить такую боль, какую испытывала я сама. Но я сидела и смотрела на них, а в моих посветлевших от гнева глазах металась буря ненависти. Я не поднимала глаз, никто не должен был увидеть моих чувств. И никто не увидел. Меня признали победительницей, а родители долго смотрели на меня, пытаясь понять, что такого изменилось во мне. А я улыбалась. Смотрела им в глаза и улыбалась, а внутри меня поднимала крылья искореженная, потемневшая душа.