Я и мое чудовище - [33]
— Обычно мы здесь, — равнодушно ответил Никита. — У мамы нельзя.
— Почему?
— У нее проблемы. Они когда развелись, мама из окна чуть не прыгнула. А потом после собрания в школе бросилась под грузовик. В общем, нас у папы оставили, а маму положили в больницу. Ну, в психиатрическую.
— Но теперь ей лучше?
— Лучше, — кивнул Никита, сосредоточенно просматривая какой-то сайт с играми. — Но она не умеет смеяться. Вернее, умеет, только всегда не в тему. Ну, знаешь, если кто-то умер или что-то сломалось… Это уже не лечится. Слушай, ниче, если я покурю? Ты никому не донесешь?
Я была в замешательстве. Стояла как столб и боялась шелохнуться. Никита обернулся и выжидающе уставился на меня. Как будто он не сказал ничего необычного. Я все пыталась представить его маму. Чем она заслужила такое равнодушие с его стороны?
— Эй! — обратился ко мне Никита. — Так я покурю?
— А… у нас в семье никто не курит…я не привыкла…Можно я в другую комнату тогда уйду?
— Иди, — он пожал плечами и полез открывать окно.
Я не ушла, я убежала в комнату, где на полке лежат ракушки. Единственное, что напоминает о доме. О нашей семье, которую мама вот-вот покалечит. Знает ли она вообще про маму, которая не умеет смеяться, и про мачеху Свету? Замечает ли, что с Никитой что-то не так? Неужели ей охота быть частью этого семейства? Становиться «мачехой Женей»?
Я ходила по комнате туда-сюда, потом рванула к двери и заперлась. Позвонила маме. За те двадцать секунд, что она не брала трубку, воображение нарисовало мне тысячу кошмарных картин. Вот сейчас ворвется Никита с ножом. Или его бывшая мама, хохоча, влезет в окно…
— Алло?
— Мама! — завопила я. — Мама, ты когда придешь?
— А что случилось? — удивилась она. — Вообще-то мы только билеты купили, еще даже фильм не начался.
— А можно я тогда приду к тебе? Как к тебе идти? — я чуть не плакала.
— Да ты объясни толком! Вы что с Никитой поссорились? Так ты скажи ему, что папа запрещает тебя обижать!
— Что он там сделал? — встрял Олег. — Пусть Лера скажет, что я приду и по голове ему настучу!
— Слышала? Иди ему передай. И не ссорьтесь там! Ну, давай, Лерусь, через два часа будем, и пойдем все вместе по бульварам гулять. Или на каток или по магазинам — как ты сама захочешь.
— Мама! — отчаянно позвала я, но она уже отключилась.
Я с минуту постояла в оцепенении. А потом поняла, что нужно делать. Если мама не может мне помочь, то поможет папа. Так было и будет всегда. Так должно быть всегда.
Папа ответил сразу.
— Привет, дочь! Ну как там? — весело спросил он.
— Папа, папочка! Забери меня отсюда! — мне захотелось забиться в какой-нибудь укромный угол и не вылезать оттуда, пока не появится папа.
— Так, спокойно, отдышись, — посоветовал папа. — Дай-ка мне маму.
— Мамы нет! — взвыла я. — Она ушла!
— А ты где? Кто там с тобой?
— Только Никита. Но он…он курит, — шепотом добавила я.
— Кто это — Никита? Ну все равно позови его, я с ним поговорю, — велел папа. Голос его сделался строже.
— А ты не можешь меня забрать? Ты просто забери и все. И маму тоже. Тут страшно и плохо! Пожалуйста, папа! Ну, пожалуйста…
— Лера, послушай меня внимательно. Отвечай предельно точно. Кто-то обидел тебя или маму?
— Нет, то есть, пока нет… Так ты за мной приедешь?
— Приеду, — твердо, без всяких «посмотрим», произнес папа. — Сейчас позвоню маме, а потом сразу приеду, как только будет рейс.
— Нет, ты лучше маме не звони. Она же тебе не разрешит! — предостерегла я.
— Если я тебе нужен, я всегда буду рядом, слышишь? Еще не хватало, чтобы там мою дочь обижали!
— Пап, ты только поторопись, ладно?
— Ладно. Я буду очень спешить!
Теперь папа все знает и скоро приедет. А, значит, мне нечего бояться. Только еще немного потерпеть Никиту и все.
Я осторожно вышла из комнаты и в темном коридоре столкнулась с Никитой. Он шаркал тапочками по полу и бросал мячик Биллу. Толстый пес носился за мячом и царапал паркет давно не стрижеными когтями.
— Ты куда делась? — безразлично спросил Никита.
— Да так, папе звонила.
— А-а. Ну и че там в кино?
— В каком кино? — я не сразу сообразила, что он говорит об Олеге. — Нет, я звонила своему папе, в Калининград.
— А-а, ну и че там в Калининграде? — ухмыльнулся Никита. Наверное, эта фраза показалась ему забавной.
— Все нормально, — сказала я.
Он снова зашвырнул мяч. С такой неистовой силой, что чуть не разбил большое зеркало в прихожей. Я вздрогнула. Билл погнался за добычей и с размаху врезался в стену. Никита загоготал:
— Мсье Де Билл во всей красе!
Бульдог тряхнул головой и радостно принес мяч хозяину. Никиту удивило, что я не рассмеялась. Он даже обернулся проверить, уловила ли я «шутку». Но я стояла, вжавшись в стену, и не решалась встретиться с ним взглядом. Тогда Никита перевел разговор на другую тему.
— У тебя вроде как младший брат имеется?
— Да, Маркуша, ему три годика.
— Понятненько. — Никита поморщился. — Че, не бесит он тебя? Я вот мелких как-то недолюбливаю.
— Он хороший, — сказала я.
Никита недоверчиво хмыкнул, как будто о моем брате ему было известно гораздо больше, чем мне.
— Не знаю, как папаня его потянет. Ты-то еще ладно, а так нас четверо, что ли, будет? Это, sister, многовато. Лучше братишка пускай там остается.
В тот день у Саши не было никаких предчувствий. Обычное утро. А потом прогремел взрыв.Больше она не может спускаться в метро и находиться в толпе.Страх набрасывается внезапно, душит, заставляет сердце биться на пределе. Приступ длится минуту, полчаса, час. Лекарства подавляют некоторые симптомы. А вот со страхом придется бороться самой. Или стоит все-таки рассказать кому-то о своих чувствах?Поездка в Калининград к бабушке – шанс вернуться к нормальной жизни, ведь там никто не знает о том, что случилось, и можно не бояться косых взглядов и неудобного молчания.Как освободиться от страха? Где найти точку опоры и силы жить дальше?..
Женя никогда не видела родного отца и мечтает о встрече. Особенно с тех пор, как мама нашла себе этого нелепого Славку. И вдруг выясняется, что у Жени есть единокровный старший брат. Она забывает обо всём: об учёбе, увлечениях и даже о лучшей по-друге. Она теперь сестра! Осталось связаться с папой, и тогда у Жени будет настоящая семья. Главное, чтобы мама ни о чём не узнала, а не то она быстро положит всем надеждам конец.Для среднего и старшего школьного возраста.
От Нового года – мандариновой поры – все ждут чудес. И Паша ждёт, но, кажется, за пределами детства нет ничего хорошего. Одни лишь разочарования. Возвращение после завершения командировки отца из восточной страны домой, в Россию, которую Паша почти не помнит и считает чужой. Школа, где все настроены против него. Родители, которые вдруг перестали его понимать. Новая жизнь, к которой так трудно привыкнуть и снова почувствовать себя счастливым. Как справиться со всем этим, найти свой путь и осуществить заветную мечту?
Когда ты живешь вдали от городской суеты, практически на краю света, у тебя один день похож на другой, а ход времени подчиняется поразительным и всё же непреложным законам: осень наступает не с первой вечерней прохладой, а с первыми яблочными пирожками, испечёнными тётей Руфиной. Все события словно расписаны заранее, и никак на них не повлиять – особенно если ты ещё совсем мала.Но жизнь Ксенчика отнюдь не скучна, приключения придумываются сами, и вымысел порой причудливо переплетается с реальностью: в домике над обрывом живёт бабушка-Великанша, соседка оказывается вовсе не доброй старушкой, а коварной Бурой медведицей, коза Лапушка же на самом деле – прекрасная девушка, только заколдованная.
В далеком средневековье, во времена Халифата, в затерянной в песках Сахары деревушке жила хромая девочка. И был у нее дар – предсказывать дождь. Местные боялись Аулию, замуж выйти ей было не суждено. Так бы и провела она всю жизнь, разговаривая с козами и скорпионами, если бы однажды не прискакал в селение всадник в обгоревшем бурнусе. Он был из другого мира, где женщины покрывают лицо, а дворцы доходят до неба. Любовь, поселившаяся в сердце Аулии, подарила ей мечту. В поисках ее Аулия отправляется в странствие, где ей грозят хищники, неволя и гибель.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прошла неделя с возвращения Лилы в Род-Айленд, но она уже не та. Она — капитан Стражей, а Малачи назначен её заместителем. В местных новостях вещают о пугающих случаях наблюдений человекоподобных существ, бегающих на четвереньках. Но Лила знает — этому есть только одно объяснение: Мазикины проникли в мир живых. Из-за необходимости поддерживать видимость нормальной жизни для своей приёмной матери, надзирателя и одноклассников, Лила возвращается в старшую школу Варвика. Но уже в компании Малачи. По ночам они тайно охотятся, выискивая гнездо Мазикинов.
Мне нельзя без присмотра переходить грани реальности. И тем более я не должна тащить за собой в Между копа. Но всякое случается, понимаете? Привет. Я — Пэт. Точнее не совсем Пэт. Я — питомец. Ничего сложного: просто готовлю и стираю для жителей За пределами, которые захватили мой дом. Легкотня. Но вот недавно один из моих владельцев пропал. Он фейри, поэтому, вроде бы, переживать не о чем. Но если по улицам бродит что-то, способное похитить фейри, встречаться с этим я точно не хочу. Хорошо, что у меня есть ещё два владельца и друг-коп… Переведено специально для группы ˜”*°†Мир фэнтези†°*”˜ http://vk.com/club43447162.
Семнадцатилетняя Рема живет в жестоком королевстве, где запрещены путешествия между регионами, люди голодают, а не такой взгляд на человека может привести к смерти. Девятнадцатилетний Дармик — сын короля и командир армии. Он днями выполняет поручения отца, катается по острову и пытается сдерживать пыл народа. Когда случайная встреча сводит Рему и Дармика, между ними возникает связь, но отношения между ними строго запрещены. Брат Дармика, кронпринц, замечает интерес Дармика к Реме и хитрым политическим ходом шантажирует ее.
Георгий Иванович Чулков (1879–1939) — русский поэт, прозаик, литературный критик. Роман «Сережа Нестроев», 1914 г.«Сережу чрезмерно занимали всякого рода трудные темы — «проклятые вопросы»…»Электронная версия книги подготовлена журналом Фонарь. Источник текста: «Русская мысль» № 5–8, 1915 г.