Я — гитарист. Воспоминания Петра Полухина - [20]

Потом я купил гитару Николая Ещенко. Случилось это так: мой знакомый любитель — гитарист, полковник, пришёл ко мне в гости и говорит: «Мой сын проиграл в карты большую сумму денег. — Помоги решить вопрос». Я знал одного парня из киевской мафии (не буду называть имя, а то они меня и в Канаде достанут) и организовал встречу полковника с ним. Тот сказал, что долг надо отдать. а он прикажет не пускать сына в игорные дома. Полковник предложил мне купить у него гитару за 300 долларов. Гитара мастера Михайлова. Я её купил, смыл синтетический лак, покрыл натуральным лаком, отполировал и до сих пор играю на ней. После, когда я жил в Техасе, купил испанскую гитару Родригеса, но она так и осталась девственницей, лежа в футляре.

Выскажу несколько мыслей о гитарах русских мастеров. Почти все их гитары издают звук с треском? Накладка грифа не правильно изготовлена. Надо, чтобы она была сделана не одинаковой толщины, а с уклоном. Над первым ладом толщина её должна быть семь миллиметров, а над двенадцатым — четыре. Тогда не будет треска. Так я сделал с гитарой Михайлова. Почему деки трескаются? Потому, что мастера не покрывают лаком деки внутри корпуса. Когда погода сырая, дека набирает влагу. После высыхает и трескается. Я гитару Михайлова покрыл лаком и двадцать два года не имею проблем. Смычковые инструменты все покрываются изнутри лаком.

Работая в филармонии, я стремился играть в ансамблях с музыкантами, которые играют на признанных, академических инструментах: скрипка, виолончель и другие, показывая, что гитара тоже из этой категории. Я впервые в Союзе исполнил «Концерт для гитары с оркестром» Вилла- Лобоса с государственным симфоническим оркестром Украины в зале филармонии. За исполнение крупной формы я должен получить гонорар: три с половиной моей концертной ставки. Пришёл в кассу, а мне заплатили всего одну ставку. Я иду к директору Старостину. Он раньше работал начальником тюрьмы, за что нашу филармонию остряки называли— «Филармония строгого режима». Спрашиваю:

— Почему мне заплатили одну ставку? — ведь в книжке Министерства культуры написано, что за исполнение сочинений крупной формы: концерта, сюиты, оратории — оплата три с половинной ставки…».

Отвечает: «Вы на сцене находитесь всего двадцать минут, а требуете плату, как за целый день работы».

Смотрел я на него и вспоминал слова дедушки Крылова: «Беда, коль сапоги начнёт тачать пирожник…» Откуда ему знать, что все концерты длятся двадцать — тридцать минут. Только у Шостаковича — сорок пять минут.

Этот концерт я играл в польском городе Гданьске. Приехал туда вместе с женой Ольгой. Она захотела посмотреть город и побывать на концерте. Поселили нас в хорошем номере гостиницы. Хорошая еда, за всё оплачено. На следующий день репетиция. Оркестр очень хороший. Вечером концерт. Зал полон народу. Приняли прекрасно, вызвали на поклон…

Играл я этот концерт и в Кемерово. Мы приехали вместе с дирижёром киевского камерного оркестра Романом Кофманом. Нас встретили и поселили в люксовом номере гостиницы. Пообедать мы пошли в ресторан. Роман — вегетарианец. Начал заказывать вегетарианские блюда: капусты нету, ни моркови, ни свеклы. Я говорю: «Если нету, так сделайте!» Мне официант говорит: «Молодой человек, дешёвые блюда закончились». Подошёл мордатый шеф: «В чём дело?». Говорю: «Я заслуженный артист, мой друг — народный. Мы ваши гости, приехали давать концерт. Мы сейчас пойдём в горком партии и расскажем, как кормят в ваших ресторанах». Сделали, принесли и денег не взяли. Впоследствии, я этот концерт играл ещё и в Киеве по заказу бразильского посла.

Свой собственный концерт для гитары и симфонического оркестра впервые я сыграл в Луганске, в программе «Музыкальные премьеры». Затем, в Киеве. Николай Стецюн, хороший композитор, написавший яркий, прекрасно оркестрованный концерт для гитары и оркестра, организовал исполнение моего концерта в Харькове. Приехали мы с женой Ольгой в Харьков. На репетиции у оркестрантов возникли затруднения с метром. Они не привыкли играть размер пять восьмых, но после моей подсказки, как правильно считать — всё окончилось благополучно.

После окончания концерта, мы с Ольгой, как говорят артисты, «накрыли поляну». Иван Митрофанович Балан тоже был у нас, но не пил — у него были сильные головные боли. Вскоре он умер от опухоли мозга. Мне позвонили, но я не смог приехать на похороны — готовился к отъезду на гастроли. Надо сказать, что после смерти отца и брата, я не хожу на похороны. Даже когда в Канаде умер мой знакомый пианист — я не пошёл. Семья его обиделась. Я человек очень впечатлительный, моя нервная система от этой борьбы за выживание оказалась до предела истощена. Тот, кому пришлось поменять три страны — меня поймёт. Приезжаешь и видишь — ты никому здесь не нужен.

Вспоминаю анекдот в тему. Умер один мужик и попал в рай. Целый день ходит, цветочки нюхает, яблочки срывает и кушает. Вечереет. Он заглянул через забор вниз, а там — ад!? Музыка играет, пьянка, голые девки сидят на коленях у мужиков… Перелез через забор и спустился по лестнице вниз. Погулял и на утро вернулся снова в рай. Так проделывал несколько раз. Понравилось. Подходит к Богу: «Отпусти меня в ад». Бог спрашивает: «А не пожалеешь?». Отвечает: «Нет!» — «Тогда иди». Святой Пётр открыл ему ворота. Мужик подходит к аду. Стучится в дверь. Она открылась. Черти схватили его и в котёл с кипятком. Он начал орать: «Позовите главного чёрта!». Явился Вельзевул: «Чего орёшь?». Мужик: «Когда я лазил через забор, и водку пил, и женщин имел, а когда официально пришёл в дверь — меня в кипяток!». Вельзевул ему говорит: «Когда лазил через забор — ты был туристом, а когда пришёл официально в дверь — ты иммигрант».