Я — эбонитовая палочка - [10]
— Я уволен? — Голос мой предательски истончился.
Вероника Сергеевна прошла между столами и опустилась в свое кресло.
— Какие глупости! Вовсе вы не уволены, — она наклонилась ко мне, придержав за рукав. Зашептала: — Стыдно ей, Николай, перед вами, понимаете?
Серо-зеленые глаза на ухоженном лице, не мигая, выжидательно, смотрели на меня. Я поймал себя на том, что мну брюки на коленях. Ни дать ни взять провинившийся мальчишка.
Стыдно… Я-то понимаю.
— А з-завтра?
— А завтра приходите, мой мальчик, — обрадовалась моей понятливости Вероника Сергеевна. — Как ваши ноги?
— Н-ноги? — Я только сейчас вспомнил про свои окаменевшие икры. — Вроде н-ничего.
— Дойдете?
Я пожал плечами.
— П-попроб-б-б…
Меня опять заклинило. Второй раз за день. Бэ-бэ-бэ. Бу-бу-бу. Слово бултыхалось в горле дурным остатком…бую… Всего-то сказать. Но нет, нам бы помучаться. Вероника Сергеевна ждала с кривой неловкой улыбкой. Ей, наверное, думалось: о, господи!
— Изв-вините…
Смиряя горло, я занялся компьютером. Выключить? Выключить. Вот и поработали. Системный блок взвыл и заглох. Потемневний экран монитора отразил мою смутную тощую фигуру.
И куда теперь? Домой?
— Ну, что? — показалась Рита.
Точнее, показалась всего лишь половинка Риты — одна нога, одна рука, борт делового пиджачка, пол-лица. Все остальное опасливо спряталось за стеной.
— Риточка, девочка моя, — Вероника Сергеевна поманила девушку к себе, — подойди пожалуйста.
Половинка лица обиженно исказилась.
— Вероника Сергеевна, не было вам звонков.
— Ты просто подойди.
Я сунул ручку в короткую сумку. Спрятал туда же блокнот и плеер. Проверил, на месте ли телефон, документы. А то наша милиция к нам пристает. Что ж, можно и на выход.
— Вероника Сергеевна, — Рита оставила стену и застыла на пороге. Вся. — Мне к вам нельзя. Я за конторкой должна сидеть.
Она покосилась на дверь в кабинет.
Я подумал, может и для нее мне что-нибудь хорошее вспомнить? Ведь совсем в затравленное существо превратится. Если уже не.
Другое дело, во что превращу ее я?
Нет-нет, никаких вспоможений, пока не разберусь. Встречусь с Сергеем, спрошу, что это такое было в метро. Послушаю, что он скажет. Про зомби в том числе. А там и…
Я встал.
Мы с Ритой разошлись в проеме — я ей подмигнул, она закатила глаза куда-то под потолок.
— Пэ… п-пока.
— Риточка, — услышал я за спиной, — смелее, ну…
Все, одеваться.
Я вытянул куртку из гардероба. На плечиках вешалки уныло качнулся Ритин плащик. Из рукава свисал уголок платка. Синий, как небо.
Интересно, что же у нас будет завтра?
Застегиваясь, я смотрел в зеркальную створку на отраженный календарь с неправильными цифрами, на часы на стене, отсчитывающие время обратно.
Ноги заныли. До дома-то по ощущениям, скорее всего, доберусь. Отдохну на станции, наверняка и в вагонах уже посвободней, час пик схлынул. Но вот возвращаться потом на "Звенигородскую"…
Нет, не потяну.
На миг внутри толкнулось раздражение: что такое, с работы гонят! Мог бы спокойно досидеть. Но потом всплыл в памяти схлопнувшийся рот, помертвевший взгляд…
Я даже плечами передернул.
— Ой, вы в метро?
Рита потеснила меня от гардероба. Достала плащик, завернулась в него. Платок повязала на шею. Тут же, перед зеркалом, обвела губы увлажняющей помадой.
Улыбнулась.
— Вас тоже отпустили, Николай Вик… ой! — она вспомнила, что я просил так себя не называть. — Отпустили, да?
— Д-да.
Я пошел к выходу — стоять уже было невмоготу.
— Ой, подождите меня.
Рита, простучав каблучками, прилепилась ко мне сбоку.
День ослепил отраженным солнцем, нахлынул запоздавшей весной — взрытые газончики, наледь под водостоками, мусор.
Как говорится, и мы поковыляли.
Рита, подстроившись, шла медленно, хотя взгляд ее то и дело летел вперед.
— Представляете, выходной! — радовалась она.
— Н-нежданный, — соглашался я, обходя урну.
— Даже не знаю, чем заняться. Иногда так мечталось, чтоб хоть минутка лишняя…
— Д-да, п-представляю.
Метро приближалось. Нас обгоняли торопливые прохожие, мы прижимались к стенам. Бело-рыжая кошка фыркнула на меня из приоткрытого подъезда.
Книжку, что ли, купить, озадачился я.
Хорошим детективом можно с легкостью убить шесть часов до встречи. Посижу где-нибудь на лавочке. Вон хоть в парке. А потом — на "Звенигородскую".
— И солнышко, смотрите, Николай, — сбивая с мысли, дернула меня за рукав Рита.
Может ей все-таки пожелать что-нибудь?
— В-весна, — сощурился я.
Жалко, что Кристи у меня вся прочитана. По второму разу — все равно, что заполненный кроссворд гадать. По старым буквам. Акунина взять?
Ф-фандорин Эраст П-петрович. — Н-николай.
— А давайте в кафе посидим, — остановилась Рита.
Глаза у нее оказались зеленые, с искорками, лукавые.
— М-минутки л-лишние?
— Да ну! Я и так рано приеду. Давайте, а?
Я вдруг подумал, что Рита — уже второй человек за сегодня, который испытывает ко мне непонятное расположение. Ни с того ни с сего — в кафе.
Может это день такой?
— Хорошо, — согласился я. — П-пошли.
— Тогда сюда.
Перед входом в метро мы свернули на боковую улочку.
Я посмотрел на Риту по-новому. Тоненькая хрупкая девушка с небесным платком на шее. И ничего от тихого, затюканного существа за конторкой.
Получается, я совсем не знаю ее.
Когда в местечко Подонье Саморского надела прибывают мастера, чтобы набрать учеников, жизнь тринадцатилетней Эльги Галкавы меняется безвозвратно. Неожиданно для себя она становится ученицей Униссы Мару, мастера листьев. С этой поры ее судьба складывается из дорог и местечек, уроков по сложению волшебных картин и боли в пальцах. Огромный сак с листьями она носит за спиной. В то же время где-то на западе начинает свой поход еще один мастер. Мастер смерти. Встреча их, видимо, неизбежна.
«Очень верно все описано, словно вновь попал в Луганск июля-августа этого года. Тяжело вспоминать, но и забыть нельзя. Как и разбомбленые Станицу Луганскую, Малую Кондрашовку, сейчас весь этот ад творится в Кировске и Первомайск, но уже зима, и от этого гораздо тяжелее. Ваш случай — когда писатель словно видит то, где сам не был, поэтому продолжайте, пишите. И не слушайте разных там пропагандонов, которые хотят уличить вас непонятно в чем, имя им — легион, уже во всех сетевых ресурсах отметились, но за ними — ложь и оправдание людских страданий, а за нами правда, и, значит, Бог».Из отзывов в интернете на странице автора.http://okopka.ru/k/kokoulin_a_a/.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман. Городское фэнтези. Однажды Лёшка Сазонов увидел объявление в газете: «Господин Мёленбек ищет секретаря» и подумал, а вдруг он подойдёт? С этого всё и началось.
Фантастическая повесть. Однажды у Бурдюкова что-то случилось со зрением, и он увидел совсем другую реальность. Странную. Мрачную. Не для всех.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
Его посылали в самые трудные места, он решал сложнейшие задачи, непосильные даже людям. Но для него целью в жизни было найти формулу Вселенной, формулу бессмертия…
В повести «В подводных пещерах» автор интерпретирует идею разумности осьминогов. В этом произведении эти животные в результате деятельности человека (захоронения ядерных отходов) мутируют и становятся обладателями разума, более мощного, чем человеческий. К тому же они обладают телепатией. А их способность к быстрому и чрезвычайно обильному размножению могла бы даже поставить мир на порог катастрофы.
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.