Я, дьяволица - [41]

Белет стоял как окаменевший, с опущенной головой и без сопротивления сносил мои крики.

– Ненавижу тебя! – крикнула я и посмотрела на него, уперевшись руками в его грудь.

Белет схватил меня за запястья и отодвинул от себя, нахмурившись.

– Ты… – выдавил он. – Твои глаза, твои зрачки…

– Не уходи от темы, – буркнула я, обеспокоенная ужасом на его лице, и глянула в зеркало.

Мои глаза, как обычно, были темно-карими.

– Сейчас они нормальные, – объяснил он. – Должно быть, мне показалось… что они были молочно-белыми. Клянусь.

– Что ты имеешь в виду?! – Я снова посмотрела в зеркало.

Мои глаза были совершенно обычными. Какие молочно-белые? О чем он говорит? Единственное, что не было нормальным, – это покрасневшие от злости щеки.

– Не уходи от темы! – завопила я, не в силах понять его поведение, и вырвала свои руки из его. – Ты!.. Ты!.. Ненавижу тебя! – снова начала я.

Наконец мои силы иссякли. Я отошла от него и присела на деревянной скамейке у кровати. Уткнулась лицом в руки. Не помню, когда в последний раз мне было так плохо.

Дьявол без слов сел рядом со мной. Я посмотрела на него. Он надел замысловато вышитую рубашку, доходившую ему до самых колен.

– Прости, – сказал он, упрямо глядя мне в глаза, будто ища там какие-то отклонения. – Я не хотел причинять тебе боль. Не знал, что ты будешь так страдать. Я просто хотел его… убрать. Заставить тебя забыть о нем. Чтобы ты была только моей.

Его золотистые глаза казались искренними. Только он был дьяволом. Дьяволы не могут быть до конца честными.

– Не делай так больше. Никогда. Не смей забирать у меня людей, которых я люблю.

Он кивнул. Я не верила, что он не попытается сделать подобное снова. Верить я ему больше не могла.

– Поклянись, что не причинишь ему вреда!

Он сидел, молча глядя перед собой. Открыл рот, но не мог произнести ни звука. Не мог выговорить это обещание. В конце концов он посмотрел на меня. Я вгляделась в его пустые золотистые глаза.

Внезапно я испугалась – что он захочет в обмен на это обещание? Мне не хотелось ничего ему давать. Особенно себя.

– Я не хотел делать тебе больно, – только повторил он.

– Но сделал. – Я перешла в нападение, пользуясь моментом, чтобы ему и в голову не пришло торговаться со мной. – И сделаешь еще больнее, если причинишь ему вред.

Белет снова стал смотреть перед собой. Он о чем-то глубоко задумался, а затем едва заметно усмехнулся. Я вздрогнула. Это была неприятная усмешка.

– Я больше никогда не причиню ему зла. Клянусь, – довольный собой, он протянул мне руку.

– Ты просто так соглашаешься? – недоверчиво спросила я.

Он пожал широкими плечами.

– Ты важна для меня. Не хочу делать тебе больно. К сожалению, делая больно ему… я делаю больно и тебе, – вздохнул он.

Он выглядел подавленным, но в уголках его губ затаилась легкая улыбка. Он что-то задумал, что-то запланировал, и я не могла ничего с этим сделать.

– Подожди… – Я убрала ладонь, которую уже протянула ему. – Поклянись также, что не попросишь никого навредить ему.

– Клянусь, – ответил он спокойно.

Что-то было не так. Он слишком легко согласился. Не отступился. Наверняка просто придумал какой-то способ обойти клятву.

Но у меня не было выбора. Мы пожали друг другу руки. Я почувствовала, как по руке поднимается теплая волна, от которой по коже побежали мурашки.

– Откуда у тебя вообще взялась идея убить его? – поинтересовалась я, убирая ладонь.

Не хотелось трогать его дольше, чем необходимо. Только не после того, что он сделал. Белет слегка обиженно посмотрел на меня.

– Ты же должен был знать, что я возненавижу тебя за это.

Белет поморщился и провел рукой по волосам, но они вновь встали дыбом. Я подавила в себе порыв пригладить их.

– Эта идея… не только глупая, но еще и не моя, – сказал он. – Не знаю, зачем я это сделал. Теперь я понимаю, что ничего бы не изменилось. Я выбрал наихудший метод…

Он говорил об этом так обыденно, будто говорил о цвете обоев. Тон его голоса меня разозлил.

– И чья это была идея? – буркнула я.

– Азазеля…

Его ответ меня не удивил. Мерзкий интриган. «Главное – устроить хаос» – таков его девиз.

– А откуда ты узнала, что я собирался его убить? – с любопытством спросил он.

Из его золотистых глаз исчезла пустота. Он снова был тем самым спокойным Белетом, который полюбился мне в самом начале.

– Клеопатра рассказала мне, что Азазель рассказал ей, что ты рассказал ему о своей гениальной идее.

Белет нахмурился и резко выпрямился.

– Это была не моя идея! – повторил он. – Это он… – Он рассмеялся. – Ну да. В общем, Азазель мне этого не советовал. Он говорил полунамеками, поддакивал в нужных моментах. Сказал, что он сделал бы так на моем месте.

Он снова рассмеялся, восхищаясь Азазелем.

– Вот это дьявол. – Он хлопнул в ладоши. – Хотел бы я уметь так манипулировать.

Я не смеялась – я была в ярости. На них обоих. За то, что они так беспечно относились к чужой жизни. Для них это была просто забава, очередная словесная стычка. В конце концов, что такое человек? Только прах и пыль… Ну, я сейчас Азазелю устрою!

– Чего ты такая сердитая? – спросил Белет.

Этот нелепый вопрос вывел меня из себя. Он что, издевается?!

– Помимо того, что ты пытался убить Петрушу? – фыркнула я, а он, изображая раскаяние, опустил голову.