Я дрался с бандеровцами - [25]

После этого случая я уже свое отделение не видел, все перемешалось, и нас, сержантский и офицерский состав, отправили во Львов. Город был только недавно освобожден, и немецкие «рамы» еще продолжали летать над ним. Сначала нас поселили в какие-то казармы, затем снова посадили в состав и привезли на станцию поселка Брюховичи, где мы разместились в бывших польских казармах. Каждая рота заняла отдельный дом. Здесь нам рассказали, что из нас будут формировать новый 9-й Отдельный дисциплинарный батальон при штабе Львовского военного округа. К нам должны были попадать нарушители дисциплины со всех воинских частей, расположенных в округе. Получив специальность слесаря, столяра или сварщика, они должны ремонтировать штабные машины, изготавливать спортивные снаряды и необходимый войскам инвентарь. Одновременно нас, сержантов и офицеров батальона, по приказу командующего округом генерал-лейтенанта Ильи Корниловича Смирнова направляли на борьбу с бандеровцами. Мне довелось участвовать в нескольких крупных операциях.

Первой стала ликвидация учебного центра УПА в 32 километрах от Львова. Около трассы к городу Рава-Русская в труднопроходимых лесных массивах на большом плато находилась учебная база бандеровцев, на которой готовили сотенных (т. е. ротных) и четных (т. е. взводных) командиров. Всего там обучалось около шестисот человек. Они имели любое вооружение и даже изучали боевой устав пехоты. Прямо как в армии. Повсюду на подступах к центру были выкопаны окопы, замаскированы блиндажи с пулеметами, а по периметру самой базы, расположенной примерно в полутора километрах от трассы, стояли небольшие вышки и была натянута колючая проволока. Насколько я помню, к операции привлекли 105-й и 128-й стрелковые полки внутренних войск НКВД и сержантско-офицерский состав нашего батальона.

Мы перекрыли ущелье неподалеку от базы, полки начали на нее наступать, а мы должны были встречать тех бандеровцев, кто попробует отступить. Всех нас вооружили автоматами ППШ.

Заняв позиции, мы услышали, как началась канонада, открыла огонь полковая артиллерия. Около большого ущелья мы выставили впереди дозоры по военной системе, распределили секторы обстрела. И на нас пошли бандеровцы, до зубов вооруженные немецким оружием. Причем в автоматах были заряжены разрывные пули. Потому что, когда мы открыли по отступающим бандитам огонь, те стали отстреливаться, и только пуля заденет ветку, как тут же разрывалась. Но мы хорошо замаскировались за деревьями и встречали бандеровцев плотным огнем. У нас только несколько человек погибло, и через нас бандиты не прошли. А вот по соседству они все-таки прорвались. После боя, когда базу уничтожили, прибыл командир полка внутренних войск и стал искать, кто же пропустил врага. И выяснил, что бандеровцы прорвались на участке, который защищали солдаты частей НКВД. Но все равно в том бою мы побили множество бандеровцев.

После этой операции нас стали отправлять на задания в Тернопольскую и Ивано-Франковскую области, где тоже действовало много банд УПА. Обычно отправляли только сержантов и офицеров, без дисциплинарщиков. Выделяли три товарных вагона с нарами, садились и выезжали в район прочеса. Впереди паровоз всегда толкал пустые платформы, потому что бандеровцы очень любили разбирать рельсы и устраивать сход состава. А однажды нас решили уничтожить в пути.

На участке узкоколейки, в глубокой ложбине, бандеровцы выкопали окопы и установили пулеметы. Имея информаторов практически в каждом селе, они были прекрасно осведомлены о наших передвижениях. Не учли только одного – во время движения командиры, умудренные фронтовым опытом, приказывали нам ложиться на пол вагонов и не поднимать головы выше нар. А у них прицел был установлен как раз выше нар. И когда мы подъехали к месту засады, то с двух сторон бандиты открыли ураганный пулеметный огонь. Так изрешетили вагоны, что мы все оказались засыпаны щепками… Но никто не получил ни царапины, только машиниста ранили. Так что мы благополучно выехали из этой ловушки.

С 44-го по 46-й год мы несколько раз участвовали в операциях в Тернопольской и Ивано-Франковской областях. В основном занимались прочесом. Командирам заранее выдавали подробные карты местности, в которых были указаны основные направления, где прятались бандеровцы. Доводилось ли наталкиваться на врага? А как же. Бандеровцы обычно устраивали схроны в полях ржи или иной культуры, наша цепь прошла, а они сзади начинают обстреливать. Урон от такого огня небольшой, но потери случались.

Но больше всего бандеровцев мы арестовывали в селах. Практически в каждом селе имелся большой подвал, из которого запасной выход вел за 100–200 метров от дома. Так что когда делали прочес в селе, то обязательно оставляли засаду на выходе. Чтобы задерживать всех подозрительных людей и установить личность.

Как-то мы со старшиной устроили такую засаду на кладбище. Когда рассвело, услышали чьи-то шаги, ведь утром слышно далеко, и мы насторожились. Появилась девушка с сумкой, только подошла, мы со старшиной поднялись, приказали ей: «Руки в гору!» Обыскали, а у нее сумка набита всякой подпольной литературой. Там же отыскались сведения о бандитском подполье. Все это мы передали особистам. На другом конце села тоже одного подозрительного типа задержали, он оказался лидером подпольной ячейки.